Золото сечи - [75]

— Ну что, вижу, знакомить вас не нужно?! — начал разговор Виктор.

— Почему ты меня не предупредил? — спросила у него Ирма.

Глаза её наполняли слёзы, готовые вот-вот ручьём вырваться наружу.

— Потому что это ничего бы не изменило, — ответил Виктор. — Давай не будем сейчас устраивать семейную ссору?! Просто пришло время расставить всё по местам: кто для тебя Ханс, кто я, что для кого важнее — отношения, или эта злополучная карта…

Он небрежно бросил свёрнутую карту на стол рядом с Хансом.

— Разверни! Ирма, переводи, пожалуйста!

С трудом сдерживая слёзы, Ирма перевела. Ханс поднялся, развернул на столе карту, принялся жадно рассматривать её.

— Только всё это бесполезно! — заявил Виктор. — Клада там нет!

Ирма взяла себя в руки, и перевела Хансу сказанное. Выслушав, заговорил Ханс.

— Если бы клад был найден, это не осталось бы незамеченным, — переводила Ирма. — Находку трёх тонн золота невозможно было скрыть ни в царской России, ни в Советском Союзе. Невозможно это сделать и сейчас. Только официально! Но даже положенная доля от официально сданной государству находки — это очень большие деньги. Поэтому и есть смысл искать.

— Много ты знаешь, — усмехнулся Виктор. — Невозможно… Для наших людей нет ничего невозможного. Но дело не в этом. Никакого клада не существует. Это выдумка. Миф. Если бы там что-то было, это обязательно бы нашли после войны. Бабушка мне рассказывала, что в 1949-ом году сюда приезжала экспедиция особого при "Главзолоте" сектора по извлечению кладов. У них были мощнейшие на то время металлоискатели, подробнейшие карты, лучшие геологи, масса рабочей силы и техники. Они перекопали чуть ли ни каждый метр Донецкого Кряжа, перелопатили сотни тонн земли… И ничего! Ни-че-го!

— Нет, этого не может быть, — твердил Ханс, не отрываясь глядя на карту.

— Не может быть. Вот же она — карта.

— Может, — спокойно ответил Виктор, бросил на стол паспорта, забрал карту, и стал её сворачивать. — Именно так всё и было. А карта… Карту я мог бы отдать её владельцу — деду Ирмы. Просто на память. Всё равно от неё никакого толку.

— Я… Я могу передать ему, — горячечно заговорил Ханс, не сводя глаз с карты в руках Виктора.

— Э, нет, — с насмешкой сказал Виктор. — Знаем мы таких передастов. Я же не сказал, что отдам, а сказал, что мог бы отдать… Если бы он был ещё жив. Или ты собираешься в ближайшее время на тот свет?

— Продай! — взмолился Ханс. — Если сам не собираешься искать, продай мне её.

— Зачем она тебе, Ханс? — спросил Виктор.

Ему нравилось играть на чувствах этого немца. Он чувствовал, что победил в этой затянувшейся гонке за сокровищами. Впрочем, даже понятия о сокровищах у них с Хансом были разные. Виктора сейчас интересовала только Ирма. "Подарок из прошлого, или проклятье?", — пытался разгадать он вопрос, внимательно следя за реакцией Ирмы на его слова.

Но Ирму, похоже, золото не интересовало вовсе. Она спокойно и сосредоточенно переводила сказанное с немецкого на русский, и наоборот. Никакой реакции, никакого волнения. Тогда, в первые минуты, когда вошёл Ханс и она поняла, что Виктор ей не верит — да, волнение было. А когда говорили о кладе — нет. "Она не врала, — понял Виктор. — Ей нужен я, а не карта".

— Уходи, Ханс! — сказал Виктор. — Зря ты сюда прилетел. Ничего ты не получишь. И Ирму ты потерял, и золота тебе не найти.

Он сложил последний загиб карты и опустил руки, всем видом показывая, что разговор окончен.

— Рудольф! — неожиданно крикнул Ханс.

В соседней комнате что-то сильно грохнуло, как будто телевизор упал на пол. Виктор развернулся, сделал шаг к межкомнатной двери… В ту же секунду Ханс вскочил, схватил стул за спинку, и замахнулся, чтобы ударить им Виктора сзади по голове.

— Вить! — вскрикнула Ирма.

— Хрясь! — треснула кость руки, которую Виктор успел подставить, обернувшись на крик.

Стул отлетел в сторону. В руках у Ханса блеснул нож. "Не наш нож, — подумал Виктор. — Значит с собой принёс, у Светы-Зои, наверное, спёр".

Правую руку Ханс вытянул вперёд без ножа. Нож в левой, отведённой назад для удара. "Левша, — понял Виктор. — Так бьют профессионалы. Они не машут лезвием перед лицом лишь для того, чтобы порезать, или напугать. Передняя рука должна открыть противника для удара задней, взведённой как пружина.

Так бьют, чтобы убить".

Ирма бросилась к серванту, достала из ящика револьвер…

— Ирма, нет! — крикнул Виктор.

Но было поздно. Ханс уже заметил оружие, сделал подшаг, и револьвер из руки Ирмы оказался у него.

— Бах! — раздался выстрел.

Виктор выронил карту, прижал руки к груди, и повалился на пол лицом вниз. Ирма побледнела и стала медленно оседать.

— Бах! — прозвучал ещё один выстрел, и Ирма рухнула, ударившись о сервант головой.

Ханс наклонился, поднял с пола карту, протёр рукоятку револьвера полой рубахи, и вложил его в руку Виктору.

— Руди, уходим!

Из соседней комнаты выскочил Рудольф, переступил через Виктора, и вместе они выбежали в прихожую. В деревянной ключнице висели 2 одинаковых ключа. Ханс снял один из них. Выйдя на порог, закрыл за собой дверь и замкнул врезной замок на ключ. Ключ положил в карман.

— Подальше где-нибудь выбросим, — пояснил он Рудольфу. — Полиция должна решить, что дверь замкнута изнутри. Он убил её и сам застрелился. Рудольф кивнул. Ханс спрятал карту за пазуху, и они пошли к калитке.