Золото прииска «Медвежий» - [16]
— Ну и че тут? — грозно повторил он, ни к кому не обращаясь.
— Да вот посклизнулись, — дребезжаще засмеялся кто-то из старых зеков. — Мыло кругом…
— Ты Славку оставь в покое, — Тимофей Волков ткнул пальцем в Дегу. — Он дите еще. Сами свои дела решайте, а детей не трогайте.
Любое сопротивление действовало на Дегу, как красная тряпка на быка. Безнаказанность и покровительство лагерного пахана Алдана сделали его наглым и самоуверенным. Я отчетливо разглядел обмотанную серой изолентой рукоятку заточки, торчавшую из белья, сверток которого держал Дега.
В бане снова повисла тишина. Будь на месте Волкова другой зек, все было бы уже кончено. Но с ним приходилось считаться. Без последствий смерть Волкова не останется, и в первую очередь шум поднимет сам начальник лагеря, который о количестве добытого золота каждый вечер по рации докладывал своему начальству. Убийство одного из лучших на прииске бригадиров полковник Нехаев не простит и будет разбираться круто.
Дега усмехнулся, прищуривая свои выпученные страшные глаза:
— Посклизнулись значит… Все шутки шутите!
Он повернулся и не спеша вышел. Это означало, что инцидент исчерпан.
Я был словно в трансе. Голова кружилась, тело колотила мелкая дрожь. Я понимал, что был на волосок от смерти, и страх продолжал сковывать меня. Кое-как, с помощью Волкова и деда Шишова, я оделся, и они отвели меня в санчасть.
Горинский ощупал мою голову, заставил сесть, встать и коснуться пальцами кончика носа.
— Сотрясение мозга, легкая степень. Завтра воскресенье, отлежишься в бараке денек, и все будет в порядке. Почувствуешь себя плохо, придешь опять.
— Он в санчасти у тебя полежит, — отрывисто проговорил Волков. — Дня четыре или пять…
— Ну пусть полежит, — легко согласился Горинский.
Меня поместили в палату, где лежали еще пять зеков. Один, накрытый до самых глаз одеялом, хрипел и надсадно кашлял. Рядом, на тумбочке, стояла нетронутая тарелка с кашей и лежала пайка хлеба. Я знал: зеки теряют аппетит обычно только перед смертью. Четверо других больных дулись в карты.
— Чего болит, Малек? — насмешливо спросил один из них, тасуя колоду.
— Да вот поскользнулся, башку зашиб.
— Осторожнее надо. Запасную не пришьют. Курить есть?
— Нет…
— Ну тогда спи, — потерял он ко мне интерес.
А вот заснуть я как раз не мог. Болела голова. Громко кашлял зек, накрытый одеялом, переругивались между собой картежники. Но самое главное: меня не отпускал страх. Я тупо соображал: что мне делать? Идти и все рассказать начальнику лагеря Нехаеву? Пока будут разбираться, меня пришибут и не поможет никакая охрана. Бежать? Куда? В тайгу, тундру? Я сдохну там от голода.
Не знаю, чем бы закончилось пребывание в санчасти и куда бы я кинулся от безнадежности и отчаяния, но поздно вечером меня навестил Шмон. По чьему-то указанию я был переведен в изолятор, и разговор у нас состоялся один на один. Он передал привет от Захара и сказал, что меня пытались избить по ошибке. Кто-то настучал на Марчу, и он две недели отсидел в карцере. Так вот, якобы решили, что это я настучал.
Я не помнил, сидел Марча в карцере или нет, но кивнул головой. Шмон был слишком большой шишкой, и я мог только кивать в ответ.
Теперь будто бы Марча во всем разобрался, стукача нашли и наказали. А мне вот прислали передачку. Шмон вытащил из-за пазухи полбуханки хлеба, пакетик с сахаром и пачку махорки.
— Ты парень свой, — откровенничал со мной четырежды судимый Шмон. — Держись к нам поближе. Захар тебя уважает. Из санчасти выпишут, приходи, отпразднуем твое выздоровление. И главное, громче молчи! Обо всем молчи… кто бы ни спрашивал. Хоть начальник лагеря, хоть Олейник. Тогда будешь жить. А если сболтнешь хоть одно лишнее слово, то сам понимаешь…
Я понимал, что должен молчать. Но я не верил Шмону, как не верил и лагерному начальству, что оно сумеет меня защитить. В глубине души теплилась надежда, что меня больше не тронут. Со мной поговорили, я пообещал молчать и до сих пор никому не сказал ни одного лишнего слова. И в то же время я чувствовал, что кое-кому очень мешаю. Теперь я оставался единственным свидетелем из тех, кто знал о золотой россыпи на Илиме.
Через день меня навестил сам Захар. Принес еще хлеба, махорки и тоже сказал, чтобы я ничего не боялся и молчал. И я ему поверил — просто не было другого выхода. Закрыв глаза и уши, я цеплялся за соломинку…
Моя забинтованная голова привлекла внимание начальства. Меня навестил молодой лейтенант-оперативник и заполнил подробное «объяснение», в котором я сообщил, что поскользнулся сам, без чьей-либо помощи, и претензий ни к кому не имею. На этом расследование закончилось. Будь на месте лейтенанта Иванова начальник оперчасти капитан Катько, все наверняка повернулось бы по-другому.
Катько работал в лагерях с сорок пятого года, и он бы копнул глубже. Поинтересовался бы, почему безвестного зечонка по кличке Малек решили лично прибить двое авторитетных урок Марча и Шмон.
Но в связи с закрытием прииска капитан Катько почти все время проводил на участке, возле драги и складов. Выявлял золотые захоронки, которые скоро начнут выкапывать и готовить к переправке на новое место. А спрятанного золота за шестнадцать лет эксплуатации «Медвежьего» вокруг прииска хватало. Поэтому капитану было не до меня, и происшествие в бане осталось почти не замеченным.
Новый фронтовой боевик от автора бестселлера «Пограничники Берии»! Новые подвиги «зеленых фуражек», выживших в отчаянных боях 22 июня 1941 года. Их осталось совсем немного – один из ста, – но каждый из них стоит целого взвода Спецназа.И теперь у бывших пограничников новый командир – легендарный «гений диверсий» Павел Судоплатов – и новое задание: возглавить разведывательно-диверсионный отряд, заброшенный в глубокий немецкий тыл, чтобы рвать вражеские коммуникации, пускать под откос воинские эшелоны, жечь автоколонны с боеприпасами, а главное – уничтожить железнодорожный мост, жизненно необходимый Вермахту для наступления на Сталинград.Этот стратегический объект под надежной охраной, и первая атака заканчивается провалом и тяжелыми потерями.
Новая книга от автора бестселлеров «Командир штрафной роты», «Смертное поле» и «Штрафник из танковой роты». Пронзительный роман о судьбе советского танкиста в годы Великой Отечественной войны.Он прошел огонь, кровь и медные трубы. Он выжил в страшной мясорубке 1941 года и кромешном аду 42-го. Он был штрафником-смертником, шесть раз горел в танке, но всегда возвращался в строй. За плечами у него — оборона Москвы и победа под Сталинградом, а впереди — тяжелейшие бои за Харьков, Курская дуга и битва за Днепр…Не ждите от этой книги победных фанфар и дежурных славословий.
ТРИ БЕСТСЕЛЛЕРА ОДНИМ ТОМОМ! Лучшая фронтовая проза нового тысячелетия, достойная войти в золотой фонд литературы о Великой Отечественной войне. «Окопная правда» высшей пробы. ВСЯ ТРИЛОГИЯ О ШТРАФНИКЕ-ТАНКИСТЕ.Он на фронте с 1941 года. У него за плечами оборона Москвы и Сталинградская страда, Курская дуга и битва за Днепр. Он потерял в боях сотни друзей, сам шесть раз был подбит, ранен, горел в танке — но всегда возвращался в строй. Страшной осенью 42-го, когда решалась судьба страны, он попал под жернова беспощадного приказа № 227 («Ни шагу назад!»)
НОВЫЙ фронтовой боевик от автора бестселлеров «“Зверобои” против “Тигров”» и «Командир штрафной роты». Первый роман об одной из самых опасных воинских профессий – истребителях танков.«Ствол длинный – жизнь короткая» – так говорили на фронте о расчетах противотанковых пушек. А у бронебойщиков продолжительность жизни была еще меньше. Противотанковые ружья системы Дегтярева и Симонова массово появились на передовой в самый тяжкий период войны, в конце 1941 года, когда катастрофические потери артиллерии вынудили сделать ставку на это простое, дешевое оружие.
Новый роман от автора бестселлеров «Командир штрафной роты», «Штрафник, танкист, смертник» и «“Зверобои” против “Тигров”»! Военный боевик о подвигах пограничников Берии в 1941 году. «Зеленоголовых расстреливать на месте!» – этот негласный приказ Вермахт получил в первые же дни войны. План «Барбаросса» дал сбой уже на рассвете 22 июня – 435 советских погранзастав оказали гитлеровцам ожесточенное сопротивление, которого те не ожидали и не учли. В отличие от командования Красной Армии Берия отдал приказ о приведении вверенных ему погранвойск в полную боевую готовность за двое суток до нападения Гитлера.
«Смертное поле» — так фронтовики Великой Отечественной называли нейтральную полосу между своими и немецкими окопами, где за каждый клочок земли, перепаханной танками, изрытой минами и снарядами, обильно политой кровью, приходилось платить сотнями, если не тысячами жизней. В годы войны вся Россия стала таким «смертным полем» — к западу от Москвы трудно найти место, не оскверненное смертью: вся наша земля, как и наша Великая Победа, густо замешена на железе и крови…Эта пронзительная книга — исповедь выживших в самой страшной войне от начала времен: танкиста, чудом уцелевшего в мясорубке 1941 года, пехотинца и бронебойщика, артиллериста и зенитчика, разведчика и десантника.
Капитан Сонин – специалист по серийным убийствам – никогда не ладил с начальством. Вот и сейчас, когда в течение короткого времени были найдены в лесу трупы трех задушенных женщин, он не согласен с тактикой руководства. Эта тактика предписывает ловить убийцу-маньяка, используя в качестве подсадной утки красавицу – сотрудницу милиции. Изображая проститутку, она должна привлечь внимание маньяка. А уж родная милиция его задержит! Но развязка оказалась неожиданной для всех, даже для капитана Сонина…
В городе Хромовске после загадочного исчезновения мэра Ивана Малахитова власть захватывает его сын-школьник Николай. Парень «прессует» взрослых за малейшую жесткость по отношению к детям. Созданный им ОМС – отряд молодежной самообороны – сурово наказывает родителей за жалобы их детей. В городе царит беспредел. Властные структуры куплены, вся молодежь поголовно сидит на наркотиках, и человеческая жизнь больше не стоит и копейки. Чем закончится эта вакханалия, не знают ни сам малолетний властитель города Николай Малахитов, ни его «опричники», ни те, кто стоит за ними…
Легенда московского угро майор Туманов поджидает в засаде вора в законе Зибора, чтобы застрелить его по приказанию другого пахана – Гвоздя. Нет, это не сон. Майор внедрился в банду Гвоздя, чтобы провести многоходовую оперативную операцию. На кону стоят три миллиона долларов, изъятых бандитами у бизнесмена Розовского, да и у самого Туманова есть кое-какие личные счеты и к Зибору, и к Гвоздю. Риск, конечно, огромный, ведь при неудачном раскладе майор пойдет под суд, а кроме того, весь воровской мир начнет на него охоту.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Батюшка Филарет вместе с предпринимателем Шамилем гонят в подземной пещере паленую водку. Случайно об этом узнает отец Мефодий, священник местной церкви. Он требует, чтобы Филарет прекратил преступную деятельность и публично покаялся. Но вместо раскаяния совершается преступление, и отца Мефодия убивают подручные Шамиля… Генерал Дугин – глава тайной антикоррупционной организации – поручает своему секретному агенту Андрею Ларину разобраться в ситуации. Ларин под видом беженца поступает в монастырь послушником…
Нужно было потерять руку, чтобы излечиться от алкоголизма и переехать из Ливерпуля в валлийский курортный городок. Нужно было сбежать от угрозы смерти, чтобы попробовать забыть о грязи, кошмарах и провалах памяти. Но прошлое настигает: в дребезжащей машине с севера к нему уже едут два наемных убийцы, у которых имеется лишь приблизительное представление о добыче: им нужно найти однорукого человека…Роман английского писателя Нила Гриффитса «Культя» удостоен премии «Валлийская книга 2004 года». Впервые на русском языке.