Золото по ленд-лизу - [69]

        Заночевали друзья  у склона сопки, в палатке, но из-за сырости  и холода почти не спали, согревая себя табачным дымом. К утру распогодилось, но   тундра изрядно напиталась водой,  и движение  маленького отряда замедлилось.

        Через сутки  вышли к стану браконьеров. Теперь там стоял забрызганный грязью и тиной  гусеничный вездеход, рядом с которым копошились несколько заросших  щетиной мужчин.

        -  Добычу, свежуют,   охотнички, - сплюнул в мох Душман. - И видать не из простых, на личном транспорте.

        - Может оленины у них прикупим, а Саш?   А то от консервов уже воротит, - поправил за плечами  рюкзак  Зингер.

        -  Неплохая мысль, - сказал Душман.  - Прапор, ты как?

        -  Мне все равно, - пожал плечами Огнев.

        -  Ну тогда пошли. 

        При виде чужаков охотники - их было четверо, оставили свое занятие и настороженно замерли.

        - Здорово, мужики, - добродушно прогудел Душман, - не помешали?

        - Здорово, коли  не шутишь, - сипло ответил стоявший ближе к ним плотный крепыш в зимней камуфляжной куртке и   резиновых охотничьих сапогах. - Чего надо?

        - Оленины немного не продадите? - кивнул Душман на  две освежеванные, лежащие у  вездехода туши.

        - Нет, - покачал  тот головой, - давайте, валите отсюда, пока целы.  

        -  А чего так грубо, дядя?  -   встал рядом с Душманом Зингер, -  мы ж тебе не хамим?

        - Да чего ты с ними базаришь, Кеша!  -  заорал  от вездехода  здоровенный  детина и  потянулся  к стоящему у вездехода карабину.

        В ту же секунду  грохнул выстрел, и из его приклада брызнули щепки.

        - Стоять!  -  махнул стволом пистолета Огнев в сторону опешивших браконьеров.

        - И не дергаться!  - врезал крепышу по морде Душман. Тот хрюкнул и отлетел в сторону.    Секундой позже Зингер метнулся к  здоровяку и он с воплем повалился  в мох. Оставшиеся двое бросились бежать.

        - Так-то лучше, - добродушно  хмыкнул Душман и направился к кабине вездехода. 

        Забросив оружие незадачливых браконьеров в кузов, Огнев с Зингером  быстро забрались туда и через минуту, взревев двигателем, машина  унеслась в тундру.

        Через десяток километров  Душман остановил вездеход  и  все вылезли наружу.

        - Ну что, не растряс я вас?   - скептически оглядел он друзей.

        - Это ты так в ВДВ ездил?  -   сморщился Зингер, потирая ноющую спину.

        - Там по всякому бывало, - осклабился Душман. - А мужики, Юра, как я и говорил, не простые, вот погляди, в кабине нашел, - протянул  он Огневу  малинового цвета удостоверение  с гербом на обложке.

        В нем значилось, что предъявитель сего является  председателем   Сегежского  муниципального Совета. 

        -  Ты смотри, слуга народа, - усмехнулся  Огнев. - Это твой  недавний клиент Витя, на,  полюбуйся, - сунул  он удостоверение Зингеру.

        - Ну да, -  рассматривая фотографию на документе, удовлетворенно  хмыкнул Зингер. - Теперь  с недельку служить ему точно не придется.

        После этого встал вопрос, что делать  с вездеходом, в кузове которого лежали несколько оленьих туш.    Посоветовавшись, решили оставить его в  тундре, километрах в  двадцати от кордона.

 Дальнейшее путешествие было спокойным, и на  вторые сутки   приятели  подходили к дому егеря.

        Он оказался  пуст, а в горнице, на столе, лежала  нацарапанная  карандашом записка  «Уехал в город. Буду через пару дней».

        - Куда это деда понесло?  - прочитав ее,  сказал  Зингер. - Может к бабке?

        - А почему бы и нет, -  тронул рукой  еще теплую печку Душман. - У него тоже свои дела. Давайте топить баню и мыться. 

        Это предложение было встречено с воодушевлением  и вскоре  над  приземистой банькой, закурился дымок.

        Всласть напарившись,  довольные и разморенные, приятели  вернулись в дом.  Там нажарили прихваченной  Зингером из кузова вездехода  оленины  с картошкой, достали из багажника  «джипа»  пару бутылок водки и отметили свое возвращение.

        -  Хорошо сидим, - сказал  Зингер, когда утолив первый голод, все закурили. - Жаль, только, что  пустые. С «рыжьем» было бы веселее.

        - Стоп!  - взглянул на Зингера  Огнев. - Чуть не забыл. А ну ка, Саня, дай мне спички, - протянул  он руку к Душману.

        -  На, - ничего не понимая, ответил тот.

        Сунув коробку в карман, Юрий  прошел на кухню и,  отодвинув  в сторону лежащую на полу  домотканую дорожку, открыл крышку подпола.  Спустившись вниз, он чиркнул спичкой и,  затеплив стоящий  на бочке огарок свечи, направился к схрону.

        - Принимай, - глухо донеслось через несколько минут снизу, и  в руках присевшего на корточки у люка Зингера оказался  небольшой,  перевязанный шпагатом  тяжелый сверток.

        Выбравшись из подпола, Юрий взял его из рук Зингера, вернулся в горницу   и положил  стол.

        - Это вам, Саша.

        Когда  Душман  разрезал  шпагат и развернул сверток, в неярком  свете лампы матово блеснули четыре слитка.

        -  Все что осталось от первой ходки, -  кивнул на них  Огнев.

        - А тебе?  - удивленно вскинув брови и взвешивая в руке один из слитков, спросил Душман.