Золото друидов - [93]

Когда погибшие братья были соответствующим образом подготовлены, воины встали вокруг тесным кругом. Прощальные слова от лица дружины по древнему обычаю произносил вождь. Сначала конунг вспомнил, что погибшие были хорошими воинами, не бежали боя и не раз спасали друзей от смерти. Люди выражали одобрение криками, и постоянно лезли к конунгу с подсказками, чем был хорош тот или иной погибший. Под конец Агнар пожелал павшим друзьям на том свете, пока они дожидаются остальных, много выпивки, мяса и баб, а главное — не давать там спуску воинам других вождей. Последнее напутствие потонуло в одобрительных криках. После этого конунг молча подпалил хворост. Некоторое время был слышен лишь треск пылающего дерева.

Все так же молча, пепел собрали в глиняный кувшин, в котором до этого держали пиво, и уложили сосуд в заблаговременно врытую в землю лодку. Воины горстями и шлемами бросали землю на последнее пристанище мертвых друзей. Вскоре на холме вырос еще один холмик размером поменьше. На вершине рукотворной возвышенности был водружен деревянный столб, на котором Горм вырезал руны:

«Здесь лежат воины,

Что искали славы и вальхского золота,

Они славно кормили орлов на юге, востоке и западе

И погибли со славой в бою».

* * *

После церемонии прощания люди выглядели подавленными. Кратковременный душевный подъем сменился апатией.

— Нам даже нечего было положить на их погребальный костер. — Задумчивая печаль Торгейра сменилась откровенной злобой. — Думается, у них в ногах великолепно смотрелась бы голова того рыжеволосого со шрамом.

— Сомневаюсь, у него на диво противная рожа. Хуже, чем у дана. Тем более, что после сегодняшнего мы их явно больше не увидим. — На душе у Хьяля тоже было не сладко. Что-то с этим походом не ладилось. Притом едва ли не с самого начала.

Рядом, словно из ниоткуда, возник Тристан.

— Обязательно увидите. Их предводитель сегодня все сделал правильно, но совершил ошибку, показавшись так рано. Мог бы и подождать. Тем более, что ждать оставалось совсем немного.

— Подождать чего?

— Что ты имеешь в виду?

Тристан лишь загадочно улыбнулся и направился к стоящему в стороне от остальных воинов конунгу.

Забияка рванулся было за ним, но Хьяль положил руку ему на плечо.

— Кажется, я знаю. Он хотел сказать, что они повторят попытку на волоке.

* * *

Видя смурное настроение воинов, Агнар решил, что лучшее средство от хандры это работа и начал раздавать приказания. Остаток вечера прошел в хлопотах. Люди устанавливали палатки. Разводили из остатков топлива костры. Готовили пищу. Затрещали дрова. Забурлили водой котлы с ароматной похлебкой. Хьяль только сейчас понял, как они стосковались по горячей еде. Пользуясь передышкой, хирдманы занялись давно откладываемыми хозяйственными мелочами. Кто чинил порванную в схватке одежду, кто раз за разом водил точильным бруском по мечу, спрямляя едва заметную выщербину.

Похлебка была готова, когда уже начало темнеть. Люди расселись вокруг пышущих жаром костров.

По приказу Агнара Бьёрн притащил бочонок меда, который они везли от самого Эйнара.

Воины расселись вокруг костров. По рукам пошли полные пенным напитком кубки.

Разговоры постоянно возвращались к погибшим сегодня товарищам. Торгейр вспомнил, как однажды подбил перебравшего браги Хравна Простака, который по его словам недалеко ушел умом от Бьёрна, оседлать племенного бугая. К чести Хравна, надо сказать, что оседлать быка у него получилось. Правда, следующую седмицу он не мог ходить без посторонней помощи.

— И таких остолопов сегодня принимают в чертоге павших. Надеюсь, он хоть там сможет ничего не вычудить. Хотя бы один вечер, — закончил Забияка под дружный смех дружинных.

— Вполне возможно, ведь там не будет тебя, чтобы давать ему дурные советы, — с легкой улыбкой заметил Ульф.

— Свинье и дождь не нужен, чтобы грязь найти. Жаль, что Хравна не было с асами, когда искали, кто засунет кисть Фенрису в пасть. С его слабостью к дурацким спорам Тюр бы до сих пор ходил с обоими руками.

Дружинные рассмеялись.

— Дядя Хьяль, — обратился к скальду Гисла, — понятно на севере, но мне всегда было интересно, а как валькирии находят погибших в других землях. Вот сегодня бой был здесь, в стране вальхов, и что валькирии принесутся за море искать павших, привлеченные запахом крови? Или они следили за нами с самого начала пути?

— Делать им больше нечего, как за нами следить, — фыркнул Торгейр.

— А как тогда наши воины попадут в Вальхаллу?

— Мне кажется, валькирии как-нибудь договорятся с местными богами.

— Ты имеешь в виду христианского бога?

— У этой земли свои боги, — вступил в разговор молчавший до этого Тристан. — Племена богини Дану, что с приходом Христа ушли в подземные холмы-дворцы сиды, что возвышаются на берегах синих рек и посреди зеленых равнин. Среброрукий Нуада, солнечный Луг, неистовая, но от того еще более прекрасная Морриган, весельчак Дагда. Они часто выходят из своих полных чудес подземных дворцов и бродят по земле, которую когда-то потеряли, оплакивая судьбу. Их можно встретить на полях и в рощах, на берегах рек и озер, на морском побережье. Они похожи на людей, но, если ты увидишь их, сразу поймешь, кто перед тобой. Много бродит по этим землям и других более древних существ. Боги народов, что жили здесь задолго до вальхов. Растерявшие былую силу и мощь, но все равно превосходящие людей мудростью и знаниями тысячелетий. Их можно встретить в лесах, которые когда-то являлись их домом, и болотах, где им легче всего прятаться от людей, и особенно христианских священников, которые их ненавидят. А еще есть десятки существ, обитающих в стволах старых деревьев, омутах озер, кипящей воде родников, стоячих камнях и зарослях вереска. С каждым годом их становится все меньше. Слуги Христа называют их бесами, охотятся на них и изгоняют из обиталищ, рубят деревья, засыпают родники, дробят камни, что для этих существ сродни смерти. И все равно, количество их еще велико. Ведь Христос далеко, и божественная суть Троицы понятна даже далеко не всякому монаху. Тогда как священный камень близко, и в туманное полнолуние можно увидеть танцующие вокруг него огоньки — души предков и древних существ, что когда-то правили островом. Даже для большинства христиан ближе местные святые, покровители семей родов и местностей, нежели сам образ триединого бога. Эрин еще не расстался до конца со старой верой. Пока не расстался. Вопрос надолго ли это?