Золото друидов - [65]

— Это уже четвертый вопрос. А мы договорились, что ты не задаешь больше трех вопросов кряду. — Мягко напомнил подростку Хьяль.

— Нет, Гисла. Те финки были страшны, как полярная ночь. Их зубы давно выпали, тела покрывали струпья и язвы, а носы пожрала дурная болезнь. В награду за сожительство и постельные утехи они обещали научить Хьяля колдовству, но обманули, и тогда Хьяль сошел с ума и стал Безумным скальдом.

— Во-первых, Забияка, прекрасных финок было трое. — Слово «прекрасных» Хьяль выделил особо. — Во-вторых, Ульф, я почти забыл, ты же просил напомнить, что Торгейр опять называл твоего друга Бьёрна подчиняющимся женщинам. Как же он там сказал? Кажется, никак не может отцепиться от женской юбки.

— Нет, по-моему, что-то про то, что Бьёрн так хорошо дерется потому, что постоянно вынужден уворачиваться от женских скалок. — Хищно улыбнувшись, поддержал предложенную игру Ульф.

Задремавший гигант при этих словах открыл один глаз, но Торгейр, почуявший откуда ветер дует, расталкивая матерящихся хирдманов уже почти добрел до кормы.

По-медвежьи потянувшись, Бьёрн поднялся и вальяжно направился за полукровкой. Гисла в недоумении наблюдал за разворачивающейся сценой. Остальным она, видимо, была не в новинку.

— Ульф, — задумчиво произнес скальд, убирая с доски очередную павшую в неравном бою фигуру, — а Торгейр ведь хоть и дурень, а в чем-то прав. Косматый набирает силы, тренды рвут северное побережье на части, а мы плывем неизвестно куда.

— Ты сам сказал, что конунг не делает ничего просто так. — Пожал плечами светловолосый, развивая атаку. — Мы плывем за золотом, а оно пригодится как для войны, так и для бегства в случае ее неудачи.

— Думаешь, может дойти и до этого?

— Кто знает. Я выиграл, Хьяль.

С кормы донеслись сдавленные проклятия, которые прервал громкий всплеск воды.

— Эй, Бьёрн, Торгейр, кончайте развлекаться. Конунг возвращается. — Глазастый Коль разглядел приближающийся силуэт юркой шлюпки.

Вскоре лодка подошла вплотную к драккару. Конунг, оттолкнув тянущиеся руки, легко подтянулся, ловко перевалился через борт и вскочил на палубу. Вслед за ним с кряхтением и руганью, но при этом также отказавшись от помощи, взобрался Асмунд. хирдманы помоложе принялись привязывать утлое суденышко к громаде корабля.

Агнар внимательно оглядел смотрящих на него дружинников.

— Эйнар нам даже не особо удивился. Сказал, что после прошлогоднего явления Скагги, ожидал чего-то подобного. Попросил только подождать до полудня. Потом он готов принять нас. Так что одевайтесь понаряднее. Все помнят, как следует вести себя в гостях?

— Помним, Агнар… Конечно, помним… Мы не подведем, конунг… — уверения посыпались со всех сторон.

— Надеюсь. Только меня смущает, что Торгейр кричит громче остальных. Кстати, почему он мокрый?

— Да вот искупнуться решил. Жарко же, — стуча зубами, объяснил Забияка.

— Понятно, — даже не пытаясь скрыть сомнение, протянул конунг. — В общем, пока все готовятся, Асмунд беседует с Торгейром. Тема беседы, как себя вести в чужом доме, чтобы не быть изгнанным с позором и избежать кровной мести. Хотя, пожалуй, вам всем стоит послушать, собраться успеете.

* * *

«Мирный уголок» — усадьба Эйнара была расположена в широком удобном для кораблей заливе. Пологий берег переходил в густо заросший травой круглый холм, на вершине которого возвышалась громада усадьбы.

— И это они называют мирным уголком? — Возмутился Торгейр. — Да это же настоящая крепость.

— Я слышал, что когда Эйнар здесь только обустраивался, вальхи навещали его по нескольку раз за год, да и соседи-северяне не отставали, вот тогда и появилось название Мирный уголок, — объяснил Хьяль.

Действительно усадьба представляла собой внушительное зрелище. Холм явно был досыпан до почти идеальной формы людьми. Все постройки находились за насыпным земляным валом высотой в два человеческих роста. По вершине вала тянулся палисад из заостренных бревен. В трех точках палисада несуразными великанами торчали деревянные вышки с площадками для стрелков. Единственный проход в крепость был проделан прямо в земляном валу. Дорога к нему шла по окружности холма, так чтобы поднимающиеся люди шли незащищенным правым боком. Врезанные в склон ворота были сделаны из громадных неподвластных тарану дубовых балок.

На пирсе у берега мерно покачивались на волнах две длинных ладьи и одна торговая кнарра, которую отличал от боевитых товарок более короткий и широкий корпус.

У деревянных мостков стояла группа празднично одетых людей, среди которых выделялся богатством одежды и статью высокий, зрелый воин с соломенными волосами, что так напоминали волосы конунга.

Ладьи викингов приткнулись к берегу. Агнар первым спрыгнул с ладьи и, раскинув руки, направился навстречу дяде. С медвежьим рычанием родственники стиснули друг друга в объятьях.

— Ты с каждым годом все больше похож на отца. — У Эйнара был глубокий властный голос.

— Это большая честь походить на отца, а значит и его брата. Здравствуй, дядя.

— Как дорога?

— Хорошо.

— Вот и здорово. О кого я вижу. Асмунд. Бьёрн. Ульф. Хьяль. И даже Торгейр здесь. Надо же его еще не убили ревнивые мужья и хозяева обесчещенной домашней скотины.