Золото друидов - [63]
— Так было и раньше.
— Вот именно, Агнар, так было раньше, когда у соседей все было также: фьордики, речушки, долинки. Но мир меняется. Меняется стремительно и бесповоротно. И, сдается мне, с такими соседями, как Харальд Косматый и Хакон Тренд, старый Вестланд с его десятью конунгами на один дневной переход доживает свои последние дни. Ну и как тебе новость?
— Что ж, это многое объясняет, — задумчиво произнес Агнар. — По крайней мере, теперь ясно, почему мой осведомленный обо всем на свете братец не кинулся мстить и отговаривал от мести меня. — Агнар не стал говорить, что эта новость также объясняет хорошо обученных воинов, прекрасные ладьи и граничащую с наглостью самоуверенность трендов, а еще присутствие среди них ближников Харальда.
Некоторое время они молчали.
— Еще не передумал? — осведомился у погруженного в мысли конунга Стирбьёрн.
— О чем?
— Плыть в Эрин.
— Наоборот, после разговора с тобой я точно поплыву в этот ваш Эрин.
Стирбьёрн вздохнул.
— Ну что ж, с одной стороны я не одобряю того, что один из самых отчаянных бойцов Вестланда собирается гоняться за мечтой в ту пору, когда Косматый в любой момент может двинуть полки на запад. С другой — рад, что Гисла плывет с вами. Потому как сдается мне, с тобой в Эрине он будет в большей безопасности, чем здесь с калекой отцом.
— Косматый собирается двигать полки уже не первый год, но все никак не сподобится. Да и ты еще…
— Агнар, я устал. Давай продолжим этот разговор завтра. — Старый викинг тяжело вздохнул и отвернулся к стене.
Конунг молча поднялся. Он уже почти затворил за собой двери, отделяющие покои Стирбьёрна от общего зала, когда тот окликнул его.
— Как ты думаешь, Агнар, может калека попасть в Вальхаллу? Буду ли я после смерти пировать с братьями в чертогах павших?
Агнар медленно обернулся. Лежащий на пропахших терпким потом шкурах осунувшийся старик пытливо глядел ему в глаза.
— В Вальхаллу попадет любой живший достойно…
— И погибший с оружием в руках. — Стирбьёрн криво улыбнулся. — Что ж, мне думается, Косматый с удовольствием предоставит мне такую возможность в самое ближайшее время. Хороших снов, Молодой дракон.
— Хороших снов, Стирбьёрн.
В гостях у Стирбьёрна они провели два дня. Утром третьего ладьи с отдохнувшими людьми, доверху груженные припасами, провожаемые пожеланиями богатой добычи и доброго пути, отчалили от пристани и, уже нигде не задерживаясь, двинулись вдоль берега дальше на юг.
Через несколько дней слева возник темный массив горы Галлхепигген, и корабли повернули в открытое море. Следующую седмицу пути моряков окружала бескрайняя синяя гладь. Изредка на горизонте мелькали черные точки островов. Большая часть их была заселена смешанным населением из вальхов и северян. Кое-где сидели жадные до чужого добра морские хевдинги. Несколько раз им навстречу попадались боевые флотилии, иногда даже превышавшие их по численности, но никого, с кем у Агнара была бы серьезная вражда, им не повстречалось. Связываться же с ладьями далеко не последнего конунга Вестланда просто так без серьезного повода местным князькам было не с руки.
На восьмой день пути впереди потянулось скалистое, раздираемое бесконечными междуусобицами побережье земли скоттов. Здесь Агнар уже успел пару раз побывать. хирдманы в свободное от гребли время с удовольствием предавались воспоминаниям о приключениях и добре, что им удалось тогда взять. Неугомонный Торгейр постоянно приставал к конунгу с предложением высадиться и «насладиться грабежом» или хотя бы отдохнуть у «добрых знакомых», которых они приобрели, участвуя в местных распрях, но получал неизменный отказ. В отличие от Забияки Агнар считал, что не стоит заводить новых врагов на берегах, возле которых тебе предстоит возвращаться с добычей. К тому же конунг слишком хорошо знал скоттов: высадиться означало неминуемо втянуться в местные распри и задержаться в этих сумрачных горах надолго.
Наконец скалы закончились и корабли, миновав еще одну островную цепь, вышли в море, омывающее зеленые берега острова Эрин.
Мирный уголок
У моря множество настроений и состояний. Оно суровое и грозное на севере, теплое и ласковое на юге. Море меняется даже в течение дня. Особенно на рассвете и закате, когда солнечный диск грациозно всплывает из глубин или, наоборот, с шипением погружается в волны. У берегов зеленого острова море было спокойным и безмятежным, цвета свежей весенней травы. Оно даже пахло подобно траве терпко и завлекающее.
На воде застыли, легко покачиваясь на мелких волнах три ладьи. Сейчас никакой работы гребцам не предвидится, корабли стоят на якоре уже полдня, и воины коротают время за разговорами. Группа из пяти человек удобно устроилась на носу судна, прямо под яростно скалящейся вдаль драконьей головой. Бьёрн раскинулся на досках, положив под голову сверток, с чем-то мягким. Ульф и Хьяль играют в тавлеи, двигая по расчерченной черным и белым доске вырезанные из моржового клыка причудливые фигурки ладей, воинов с мечами и копьями, грызущих щиты берсеркеров. За ними наблюдают Торгейр и любопытный Гисла. Вдали простирается зеленая полоска земли. Где-то там затерялась усадьба дяди Агнара Эйнара, откуда в ближайшее время ждут возвращения конунга, отправившегося предупредить хозяина о внезапно нагрянувших гостях.
На волне все возрастающей моды на северную мифологию и историю некоторые наши современники полюбили при случае рассуждать о приятном и единственно «достойном» посмертии в раю древних скандинавов и прочих викингов — Вальхалле. Почему-то им кажется, что там будет по-настоящему здорово, все будет бесплатно, все будет в кайф. Не отстают от них и многочисленные авторы фэнтези, герои которых чувствуют себя среди северных богов как дома, походя братаются с героями-викингами и пачками влюбляют в себя красавиц-валькирий.
Все произведения замечательного писателя-путешественника Владимира Клавдиевича Арсеньева (1872–1930 гг) собраны в одну электронную книгу. Кроме рисунков и этнографических фото-материалов, книга содержит малоизвестные фотографии автора, его родственников и сподвижников.Сборка: diximir (YouTube). 2017 год.
Двое друзей — бывший виллан Жак из селения Монтелье и обедневший арденнский рыцарь сир Робер де Мерлан наконец-то стали полноправными членами ордена Святого Гроба, одного из наиболее могущественных тайных орденов крестоносного братства.Теперь, выполняя волю Римского Папы Григория Девятого, Жак и Робер в составе отряда рыцарей отправляются с некой секретной миссией в Багдад, чтобы тайно встретиться с наследниками великого Чингисхана. Речь пойдет о сокровищах Повелителя Вселенной…Но враги не дремлют и каждый шаг героев будет оплачен кровью…«Рыцарский долг» является продолжением уже известного читателю романа «Рыцарь святого гроба».
Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)
Густав Эмар — признанный классик приключенческого жанра, романист с богатейшим опытом морских путешествий и опасных экспедиций в малоизученные районы Африки и Южной Америки. Он командовал пиратской бригантиной и томился в плену у индейцев Патагонии, и эти приключения писателя-авантюриста отражены в десятках блистательных романов, которые читаются на одном дыхании.В сборник вошли два романа Густава Эмара.Первый, «Поклонники змеи», — о зловещем культе Вуду, о магических обрядах и кровавых ритуалах гаитянских жрецов, которые выступили с оружием в руках против белых поработителей.Второй — о противостоянии белых поселенцев и техасских индейцев, возглавляемых отважным и жестоким вождем по прозвищу Черная Птица.Издание подготовлено по тексту 1898 года.
В пятый том Собрания сочинений известного французского писателя Гюстава Эмара входят романы «Золотая лихорадка» и «Курумилла», продолжающие цикл романов о приключениях Валентина Гилуа и его друзей.
В повести описывается промежуток с конца 1919 г. по конец 1921 г. на фоне окончания Гражданской войны в России. Человек, мало что помнящий, бежит из Москвы за страшное злодеяние, которое он случайно совершил против вождей Революции. Беглец был членом партии большевиков, но теперь ему вынесен смертный приговор и отсрочить его исполнение возможно только на Юге, где еще цепляются за последние клочки земли белые. Постепенно открывается предыстория беглеца, оказываются замешены потусторонние силы, стоящие за противоборствующими сторонами, высокая политика и простые человеческие судьбы, которые оказались раздавлены жерновами Революции.