Золото друидов - [101]

Наконец темноволосый гигант соизволил вновь обратить внимание на непрошенных гостей. Плечом раздвинув завывающую толпу, он на ломаном северном обратился к Ульфу.

— Патрик у вас?

— Да. Он наш гость.

— Я знаком с северным гостеприимством, — глухо проворчал ирландец. — Что у вас за дело до Раудри?

— Он напал на нас вчера на реке. Мы знаем, что он собирается напасть снова. Знаем, где он собирается напасть, и хотели бы объединиться с вами против общего врага.

Темноволосый, обернувшись к толпе, бросил отрывистую фразу. Воины заорали, потрясая оружием. Сказанное им явно не понравилось, но вожаку было плевать.

— Мы поговорим в доме собраний. После чего решим, стоит ли иметь с вами дело. Вас проводят. — Тычок в сторону тощего. — Я тем временем успокою людей, а то с таким настроением вы рискуете не дожить до переговоров.

Не дожидаясь согласия, гигант кивнул командиру разведчиков, и тот целеустремленно направился в центр деревни.

Викинги шли за проводником по опустевшим улицам. Мужчины с оружием в руках галдели на площади, гул спора доносился даже досюда. Женщины и дети сидели по домам, настороженно глядя на пришельцев сквозь узкие щели в ставнях.

С самого начала провожатый задал такой темп, что уставшие с дороги северяне даже несколько подотстали.

— Эй, тощий, подожди. — По своему обыкновению принялся ругаться Торгейр. — Да стой ты, кому говорят.

Ирландец обернулся и произнес резкую фразу, видимо означавшую, что им следует поторапливаться.

— Значит, языка не знаешь. Да и откуда такому дохляку знать благородную северную речь, — продолжал изгаляться Торгейр. Светловолосый не обратил на него внимания. Забияка, выдал еще несколько заковыристых выражений. Убедившись, что проводник не знаком с северной речью, Торгейр перешел к делам насущным.

— Ну, что думаете? Около сотни воинов тут точно есть. Причем один этот их Брайан стоит нескольких. Мальчишка был прав. Он почти столь же велик, как Бьёрн. Так что можно и потягаться с этим Раудри.

— Встретили нас не ласково, но, кажется, здоровяк держит воинов в узде и, по крайней мере, если не договоримся, то хотя бы уйдем живыми. — Хьяль внимательно смотрел под ноги. На улицах встречались лужи, через которые были переброшены подгнившие доски. Кое-где чернели темные кучи непонятного происхождения, но вполне явственного запаха. Следствие постоянного пребывания в поселке разного рода скота. Как крупного и мелкого рогатого, так, судя по виду некоторых куч, и вполне человеческого. Вляпаться в какие-нибудь помои в этой проклятой темноте ему совсем не улыбалось.

— Хм. Вполне возможно. Хотя, может быть, перед этим нам отрежут что-нибудь на память. — Ульф был настроен более пессимистично.

— Но тогда наши друзья отрежут что-нибудь мальчишке на память.

— Тебе будет уже все равно. И вообще поменьше болтай. — Ульф подозрительно покосился на проводника, но тот не обращал на гостей внимания.

Тристан глубокомысленно молчал.

Дом собраний, расположенный в самом центре городка, представлял собой внушительное здание, сложенное из целых стволов деревьев. Над массивными дверьми был прибит скалящийся в черноту ночи огромный медвежий череп.

Тощий, как уже успел окрестить проводника Торгейр, плотно закрыл двери, отсекая гостей от доносившегося даже до сюда гама собравшейся у ворот толпы. Прекрасно знакомый с обстановкой дома провожатый, оставив викингов у дверей, исчез в темноте. Из другого конца комнаты послышались удары кремня. Пламя очага высветило просторное помещение, заставленное массивными столами и низкими скамейками. Стены увешаны шкурами, яркими тканями, среди которых выделяются несколько незнакомых викингам знамен, и оружием, в том числе явно северным. Хьяль обратил внимание, что все оружие чрезвычайно прочно, можно сказать намертво, закреплено на стенах. Пахнет старым деревом и прелой шерстью. Напротив входа на стене висит массивное распятие, на которое тощий вальх истово перекрестился.

Провожатый кивнул гостям на небольшой угловой стол, когда те расселись, с тем же невозмутимым видом подтащил к ним единственный в зале стул и вольготно расселся, повернув его спинкой вперед.

— А теперь давайте поподробнее, что у вас за дело ко мне, — широко оскаблившись, на чистом северном спросил он.

* * *

Вскоре начали подтягиваться остальные вальхи. Большинство успели заглянуть домой, привести в порядок одежду, умыться и расчесать волосы. В целом ирландцы поостыли и уже не столь горели жаждой убийства. Однако, по кидаемым в их сторону взглядам Хьяль понял, что жажда крови может вернуться в любой момент. Поэтому то, что все воины, предварительно перекрестившись на распятие, складывали оружие на скамью у входа, не могло не радовать. Тем более, что многие несли с собой небольшие бочонки и кувшины, в содержании которых Хьяль нисколько не сомневался.

Широко улыбаясь, к ним протолкнулся темноволосый гигант, которого они так опрометчиво приняли за вождя.

— Ну что, поговорили с конунгом? — Хьяль обратил внимание, что северный собеседника стал значительно лучше с момента их последней встречи.

— И это конунг? Но малец описывал его совсем не так. Парень говорил, что тот убивает людей десятками. — Торгейр был обижен, как ребенок. К ощущению обмана примешивались последствия жестокой словесной трепки, заданной не в меру болтливому Забияке Ульфом.