Золотинка - [30]

— Серый и Витька! Вы остаетесь часовыми у костра, ждать нас «до упора».

Мальчуганы понурились, сидеть на солнцепеке неинтересно. Выследить простофиль, дождаться ухода на пляж, налететь на бивак и ограбить, вот настоящее дело пацана из кодлы. Жиганы оделись и двинулись вдоль речки к морю.

Купаться не хотелось. Витька с Сережкой сидели у костра и подбрасывали сучья и ветки, под ложечкой засосало от голода, обеденное время минуло, мальчишки захотели есть.

— Долго они копаются с туристами, — сплюнул Витька.

— Из-за Женьки, — поддержал напарника Сергей, — увидит ценную вещь и будет сидеть, ждать, держать в засаде кодлу, пока не украдет приглянувшееся, или отдыхающие уйдут домой.

— Примется костерить каждого, словно пацаны виновны в неудаче, — согласился Выборнов.

— Не уйдешь, — вслух побаловался Сережка, — тарарам, разборки начнутся и «небо с овчинку покажется»!

Голод не на шутку мучил парнишек, солнце заметно скатилось к западу и висело над водами бухты Нагаева, неожиданно Витька увидел на валуне пачку сигарет. В спешке, собираясь «на дело», старшие подростки забыли захватить сигареты.

— Ароматные, — прочел на этикетке Выборнов и показал початую пачку однокласснику. — Ты взатяжку курил?

— Пробовал, — соврал мальчик, стараясь придать голосу грубоватую уверенность.

— Если покурить, голод пропадает, аппетит перебивается, — тоном знатока сказал Витька.

— Откуда тебе известно?

— Я год «втихаря» курю, даже от пацанов хоронюсь.

Обалдевшие от безделья, измученные голодом, парнишки взяли по сигарете, присели на корточки у костра и потянулись за горящими веточками. После первой затяжки Сережка поперхнулся и долго кашлял и чихал.

— Не торопись, я тебя враз научу, — поощрил напарник.

Время тянулось, кодла не появлялась. Прикурили еще по одной сигарете, затем еще. Внезапно Сергей захрипел и ткнулся ничком в землю. Раздался оповещающий свист, уркаганы возвращались с набега на отдыхающих.

Струхнувший Сявый пощупал пульс у потерявшего сознание мальчишки, поплескал в лицо воду.

— Жиганы, тащим Серого к трассе и останавливаем «попутку». Я отвезу его в больницу и вернусь. Добычу несите в фанзу и ждите меня, — приказал вожак, — лишь бы он хвост не откинул.

— Сливай воду, — мрачно произнес Сашок вслед вспыхнувшим габаритным огням попутной машины.

…Женщина прошла сени, открыла дверь на кухню и замерла на пороге. Из гостиной доносился плач ребенка и рык мужа.

— Кто тебя учил курить? Где ты взял деньги на папиросы?

Она кинулась в гостиную. Сын испуганно вжался в угол и рыдал. Супруг навис над ним с портупеей в руке и производил допрос.

— Ты кого истязаешь, мерзавец! — закричала жена. — Ему всего десять лет.

— Он у меня все выложит, говнюк! Он покрывает кого-то, я его мигом расколю, выведу на «чистую воду»!

Мать бросилась к сыну и закрыла его своим телом.

— Колоть тебя в застенках НКВД обучили! — рассвирепела супруга. — Ты нас обоих добей, чтобы не мучались!

— Закрой рот, я тебе слова не давал! — прикрикнул муж. — За подобные речи ты дальше Колымы уедешь! Услышит ненароком посторонний, стуканет куда надо и станем матушку-репку петь!

— Ты хуже бабы! — язвительно припечатала жена, — издеваешься над беззащитными и безответными. Дадут отпор, призовут к ответу, и ты мигом в кусты, ого ты боишься, кругом говорят и пишут про хрущевскую оттепель».

— Глупая ты, жена! Провокаторы и горлопаны обманывают людей сбивают их с толку. Никакой демократии я не верю. Народу необходима сильная рука, и она вернется, попомнишь меня. Они ничего не забудут, не оставят безнаказанным, за все сочтутся. Прикуси язык, нельзя давать материал для «компры», — муж отошел от мальчика и бросил ремень на кровать. — Нина, как говорится в кратком курсе истории ВКП(б) товарища Сталина…

— Прекрати петь дифирамбы тиранам и узурпаторам! Председателя колхоза застрелили участковый и уполномоченный по заготовкам. Папу застрелили при попытке к бегству, курам на смех! Он вернулся с Гражданской войны без ноги, на костылях!

— Не ори, как оглашенная истеричка, — утихомиривал жену супруг, она не унималась.

— Его вина в том, что он выдал излишки зерна после плановой сдачи государству на трудодни голодным семьям колхозников!

— Уймись, уймись, дурочка ненормальная! Не дай Бог соседи услышат, или во двор зайдет посторонний прохожий, — увещевал и махал руками на жену муж.

— Разве дурочки бывают нормальные? — усмехнулась жена.

— С огнем играешь, по краешку ходишь, — бубнил глава семьи, — они все видят и припомнят, придет срок.

— Ты отчего такой напуганный, будто «червонец» отсидел по 58-ой статье?— Ты, Нина, читаешь массу всякой дряни, забила голову чепухой. Она расшатывает устои, подрывает основы.

«Чтобы зло пресечь, собрать бы книги все и сжечь», — продекламировала женщина строки Грибоедова.

— Умный человек и мудрые слова, — одобрил муж, — полезные книги уничтожать не стоит, макулатуру — желательно.

— Умного человека убили фанатики.

— Самодержавие всему виной!

— У тебя синдром страха перед вождями и сексотами. Половина соседей сидела за решеткой по 58-ой статье, половина «за колоски». Все отлично знают, что бывает за «длинный язык».