Золотая жаба Меровингов - [26]
— Я думаю: пятьдесят на пятьдесят.
— Ну, Отто, если ты думаешь, что пятьдесят на пятьдесят, то с учетом обстоятельств, в конкретном случае получается ноль на сто. Тебе понятно?
— Нет, босс. Похоже, я не знаю чего-то, что знаете вы.
— Вот и правильно, — сказал бригадный генерал, — не все вещи тебе надо знать. Для тебя сейчас важно вот что: ты должен торчать на сотовом, чтоб не получилось так, что тебе звонит этот попик, а ты не слышишь, потому что валяешь свою красотку-зоофилку.
— Босс, что вы зациклились на этой девчонке? Она не зоофилка, кстати.
Бригадный генерал Батист Леггорн лениво махнул рукой в знак того, что зоофилия не является сейчас обсуждаемым вопросом, и произнес почти шепотом:
— Главное, чтобы ты не оказался крайним, если попик нырнет в мешок. Тебе понятно?
— Так уже понятно, босс.
— Это хорошо… — генерал покрутил в пальцах сигарету, опять стряхнул пепел, — …Да, бесспорно, это хорошо… Ну, а все-таки, Отто, какие у нас шансы избежать большого водородного фейерверка?
— Черт знает, блин… — Турофф пожал плечами, — …Мне показалось, что есть какая-то зацепка. Интуитивно показалось. Но я занялся согласованием по заложникам, а потом поехал сюда. Теперь уже говорить не о чем. Я отстранен.
— Ты нашел зацепку, но ты отстранен, — подтвердил генерал, - и это в чем-то хорошо.
— Черт! В чем это хорошо?!
— Ты, Отто, слишком молодой, чтоб знать такие вещи. Вот так-то. Скажи, как по-твоему можно минимизировать жертвы? Если без этих твоих зацепок?
— Не знаю, — майор снова пожал плечами, – может, удар высокоточным артиллерийской системы по криотанкеру, в надежде, что водород просто сгорит, без взрыва.
— А какие на это шансы, Отто?
— Хрен знает. Надо ученых спросить.
— Может, спросим, если захотим, — сказал Леггорн, — ну, ладно, поговорили и хватит. Ты отстранен, так что отдыхай. И не вздумай болтать, сам знаешь про что. Тебе понятно?
— Так точно, босс! Я не вздумаю болтать, сам знаю про что!
— Юморист долбанный, — проворчал Леггорн, — давай, поезжай на хрен с глаз долой.
…
…До знакомого дома между мостом Фарио и сгоревшей мечетью, Отто пришлось ехать кружным путем, огибая эвакуированный радиус 1500 метров. Сам этот дом, в котором арендовала мансарду Лоис Грюн, географически располагался чуть меньше, чем в двух километрах к югу от аквабуса-криотанкера, припаркованного под мостом Жакуто, и, следовательно, был вне зоны обязательной эвакуации, но попадал в ту зону, которую рекомендовалось покинуть. Отто Турофф опасался, что Лоис просто плюнет на эту рекомендацию – и ехал к ней, чтобы популярно объяснить: это серьезно (как обычно выражаются в голливудских фильмах «это не учения»).
Он вырулил через мост Фарио, подкатил к дому, и… Сердце глухо ударило в грудную клетку. У ее подъезда стояла микролитражка с верхним багажником-боксом. Почти в точности такая же, что была около Колледжа Церковного права. Что делать?.. Но уже через несколько ударов сердца, Отто с искренней радостью выругался. Это было не экспериментальное водородное такси «Citroen-Toyota», а супер-дешевая «жестянка на колесах»: индийская «Tata-Nano». Привиделось. Бывает. Проехали. Можно выдохнуть. Майор Турофф старательно выдохнул, взял телефон и набрал номер Лоис.
Приятно, когда твоему звонку искренне радуются. Даже если радость прагматичная.
— Wow! — воскликнула девушка-фурри, — Вот кто поможет мне погрузить вещи! Отто, оставайся там, внизу, только подойди к стене, слева от водосточной трубы.
— Ладно, а зачем? – спросил он.
— Поймаешь мешки с вещами.
— Эй, Лоис! Тебе не кажется, что это плохая идея, бросать мешки мне на голову?
— Не бросать, — ответила она, — а отправлять на тросе. Лифта же в этом доме нет, а мне реально облом тащить мешки по лестнице. Ну, ты готов там?
— Готов, — сказал майор Турофф, не найдя никаких пристойных мотивов для отказа.
Экзотический (казалось бы) метод эвакуации вещей из мансарды оказался достаточно удачным, и очень быстрым. Вскоре, майор уже помогал девушке-фурри впихивать два объемистых мешка в «жестянку на колесах». Точнее — в верхний багажник-бокс. Это не вызвало особых затруднений для человека с армейским опытом (говорят, что каждый опытный боевой офицер обладает умением запихнуть бОльшую деталь в меньшую).
— Уф! – выдохнула Лоис Грюн, — Это так мило с твоей стороны, Отто!
— Никаких проблем, — ответил Турофф, — я слегка опасался, что ты не примешь всерьез рекомендацию покинуть этот радиус, и вот, по дороге домой, заехал, чтобы убедить.
— Видишь, — заявила она, — убеждать меня не пришлось. Но помощь в укладке была так кстати, что даже слов нет... Да, кстати, ты, говорил, что живешь в таунхаусе в городке Вейерсхейм, это вроде 15 километров на север отсюда, я не путаю географию?
— Не путаешь.
— О! Отлично! Значит, нам по пути. Я еду в Хавенау, это туда же, но вдвое дальше.
— А что у тебя в Хавенау? – спросил майор.
— Там аэродром, откуда я улетаю послезавтра, на маленьком самолете, вроде минивэна. Прикольно. Но, лень искать там отель. Это я намекаю: вдруг у тебя найдется угол для пушистой девушки если это не противоречит ничему принципиальному.
— Угол? – переспросил он.
Современное общество стало слишком хрупким. Разные группы людей с разными взглядами на жизнь уже создают не только разные религии и разные законы - но разные миры. И отношения между этими мирами просто не могут быть безоблачным. Каждый человек вольно или невольно должен определиться - на чьей он стороне. Но он может остаться на своей собственной стороне - если, конечно, она у него есть. Такой человек может стать точкой опоры для этого неустойчивого мира - или для рычага, который этот мир перевернет. Впрочем, иногда одно очень трудно отличить от другого.
«У всех дверей звездолета веселый и жизнерадостный нрав. Они с упоением раздвинутся для вас и с истомой сомкнутся вновь, удовлетворенные делом» (Дуглас Адамс, «Автостопом по Галактике»).А теперь — всерьез о том, почему для нейронной сети будущей техники неизбежна похоть.
«Созвездие эректуса» - это в каком-то смысле продолжение мини-романа - трансутопии «Депортация». Часть сюжета развивается в том же регионе (и той же стране), и действуют некоторые герои из предыдущей серии. Ряд географических объектов и координат совпадает (случайно, разумеется) с теми, что вы можете увидеть на географической карте, а часть на современной карте отсутствует. Так, вы не найдете на своей карте территорию Конфедерации Меганезия (в Тихоокеанском регионе между Филиппинами, Гавайями, Новой Зеландией и антарктической Землей Мэри Бэрд)
«День Астарты» — это, в псевдо-хронологическом смысле, продолжение «Депортации», «Чужой в чужом море» и «Созвездия эректуса». Но, это новелла не столько об одном из вариантов будущего одной страны (или региона), сколько о том, как формируется то или иное историческое будущее. Кстати — термин «историческое прошлое» является более-менее устоявшимся, а вот термин «историческое будущее», видимо, новый.Напоминаю: Меганезия — это страна, объединяющая архипелаги в большей части Тихого океана, плюс кусочек Антарктиды, и плюс незначительные островки в Индийском океане.
Если мир — жесткая цепь причины и следствия, значит всё предопределено? Откуда тогда у человека «свобода воли», способность поступать непредсказуемо? Где первопричина?..То, вокруг чего ходили две тысячи лет, лишь бы не соглашаться с Эпикуром и Лукрецием, — сегодня связывает физику, кибернетику и теологию уже не предвидением, а фактом: детерминизма нет. А значит, нет и предопределенности, что поставило в неловкое положение философов-идеалистов и теистов, которые придумали «дух» (мол, свобода от жесткой причинности) и прилепили его к самодостаточной материи.
В некотором смысле это — маленький вклад в движение «время учеников» А и Б Стругацких. С одной стороны — вариант продолжения «Трудно быть богом», с другой — вариант предисловия к «Волны гасят ветер». История «фасада» XXII века по АБС написана. Я попытался изобразить его изнанку. «Иные же, под личиной добродетели, приходят из-за небесного свода, из-под холмов, из-за моря и из других мест по ту сторону. Эти не приносят ничего, кроме проклятья своего вечного голода». Об истории этого голода и пойдет речь. Хотя, на самом деле, речь, как всегда, пойдет о людях.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Молния ударила прямо в ковер и по стальным перьям Гамаюн пробежали синие искры. Я пересела поближе к Лумумбе. — На какой мы высоте? — Локтей семьсот-восемьсот, — в его бороде позванивали льдинки. — Может спустимся пониже? — Скорость упадет. Ванька, лежа на краю, тихо стонал: у него разыгралась морская болезнь. — Эх, молодо-зелено, — потер руки учитель. — Так уж и быть, избавлю вас от мучений. АЙБ БЕН ГИМ! И мы оказались в кабине с иллюминаторами. Над головой уютно затарахтел винт, а на стене зажегся голубой экран. «Корабли лежат разбиты, сундуки стоят раскрыты…» — пела красивая русалка. — Эскимо? — спросил наставник.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Этот небольшой сборник сформировался из рассказов, основанных на воспоминаниях о командировке в Нагорно-Карабахскую область в самый разгар межнационального конфликта, вылившегося в страшную войну. Он был издан небольшим тиражом в 500 экземпляров в 2007 году. Позже многие рассказы вошли в мою книгу «На грани жизни», а те, которые не вошли, так и остались в этом, уже похудевшем сборнике. Представляю на ваш суд рассказы об обыденной жизни на войне. Рассказы без прикрас. Как было, так и описал.
Ты совершаешь глубокую философскую ошибку, Колин. Реальный мир, это кванты, электроны, протоны, нейтроны и атомы, в общем — вся та хрень, которой занимаются физики в лабораториях. А то, о чем ты говоришь — политическое влияние, коррупция, индонезийская полиция, американское FBI, и даже те доллары, которыми достигается политическое влияние — это кино. Это вымысел, который существует лишь постольку, поскольку миллионы людей в это верят. Да, Колин. Миллионы людей верят во всякую ерунду: в доллары и демократию, в бога и ангелов, в полицию и спецслужбы, в агента Купера, борца с инопланетянами, и в Санта Клауса с северными оленями.