Золотая ветка - [5]

Другими важными делами на пасеке занимался дед Фёдор (так звали Димкиного деда) и его старый друг, рыжий Степан. У них всегда было много забот, но чаще, как казалось Димке, они пили земляничный чай и рассуждали о мёде. А ещё во время таких чаепитий деды наперебой рассказывали интересные истории – одна другой чудеснее. Димка любил слушать про всякие волшебства, которые на пасеке творятся: про золотых пчёл, про чудодейственный мёд и про всевозможных лесных жителей, которые в дедовых трудах помощниками бывают.

Оба деда носили окладистые бороды, только у деда Фёдора борода была седая, курчавая и мягкая. А вот борода у Степана была рыжей и торчала она во все стороны, будто старая метла. Димкин дед был постарше и вёл себя обычно серьёзно и рассудительно. А его рыжий приятель отличался характером разухабистым и шумным. Он от Фёдора даже затрещину мог получить, несмотря на то, что младше был не на много. Так было, например, когда он за старую дедову гармонь от веселья ухватился: хозяин никому свой инструмент давать не любил. Степан становился серьёзным, лишь когда охотничье ружьё в руки брал, чтобы почистить или прицелиться на дальнее дерево для сохранности навыка. Но надобность в этом была весьма редкой: только если дед Стёпа шутить и шуметь уставал.

Деда Фёдора слушались оба: и Димка, и дед Степан. И его слово всегда было главным. Каждый знал уже с утра, каким делом надо заняться в первую очередь. А вечером все втроём собирались на крылечке небольшого дома, который дедушка Фёдор построил специально у края леса, чтобы приезжать сюда с пчёлами на лето. И вот тогда каждый давал деду отчёт в том, что успел сделать за день. Впрочем, сам дедушка тоже рассказывал о своих успехах и неудачах.

Чаще все занимались своим делом в одиночку. Потому что на пасеке никакой суеты никогда не требовалось, а пустой болтовни дед Фёдор не любил и до некоторых работ никого не допускал. Поэтому Димка был предоставлен, порой, сам себе.

Вот как-то раз, удалось ему стянуть у деда дымарь. Тот ему строго настрого запретил дым без надобности на пчёл пускать: пчёлам это не нравилось. Но попыхтеть дымом было очень интересно. Да хоть и без дыма, а всё равно с дымарём в руках проще себя настоящим пасечником почувствовать. И отправился Димка ульи обходить. Всё ходил вокруг пчелиных домиков, деревья кругом осматривал: не появился ли новый рой. Нет, все пчёлы по-прежнему жили в своих старых семьях. Тогда пошёл мальчишка в малину, которая росла с другого края пасеки, пощипал спелую ягоду и, когда уж было решил возвращаться к дедову дому, приметил вдруг, как крышка одного из ульев потихонечку съехала в сторону, и кто-то маленький запустил внутрь свою ручку, выхватил из улья что-то, и, шмыгнув в высокую траву, побежал к лесу. Улей остался приоткрытым и оттуда медленно стали подниматься недовольные пчёлы.

– Дед! Дядя Стёпа! Сюда скорее! – закричал мальчишка, и кинулся навстречу старшим. – Там улей наш грабят!

– Как это, грабят? – запыхтел дед сквозь пушистую бороду. Он немедленно отложил своё дело и поспешил к внуку.

– А вот так! – вопил Димка. – Вытащил что-то из улейка – и в лес!

– А чего это у тебя мой дымарь? – спросил дед, когда подошёл к Димке.

– Ну, я так… просто…

– Ага, я тебе «просто»! Сказано: не брать!

– Ладно, деда, не буду, – потупил взгляд Димка, но тут же спохватился. – Смотри вот, улей разграблен!

Дед и его приятель внимательно осмотрели встревоженный пчелиный домик и примятую траву возле него.

– Ну, не разграблен вовсе, Димка, это ты преувеличиваешь. А коли не сам открыл… Кто же это может такой быть? Чтобы зверь полез в улей, да средь бела дня! Не-е-ет… Да и что ему там делать? Пчёлы ведь ужалят. А не боятся они только медовушек. А, Фёдор? Никак медовушки опять на пасеку пожаловали? – пробормотал Степан.

– Медовушки, думаешь? – подхватил озадаченный и растерянный дед. – Что-то им понадобилось?

– Я на днях тоже открытый улей видел, – продолжил рыжий Степан, – но подумал, что ты, старина, забыл закрыть.

Все трое задумались. Димкин дед почесал в затылке, отчего его жёлтая панамка сползла на лоб, посмотрел в сторону леса и сказал:

– Если медовушка это, так надо за ней в лес идти.

– А кто это, деда? Ну, за кем мы в лес пойдём…

– Медовушки-то? Да народец лесной такой есть. Маленькие они, росточком с тебя, Димка, будут. Они мёду-то зреть помогают и пчёл от болезней берегут. И если повадились на пасеку… так что ж это, пчёлки мои заболели? – Димкин дед сокрушённо вздохнул и, посмотрев на расстроенного внука, пояснил. – Они больных себе забирают.

Одна из рассерженных пчёл вдруг подлетела к Степану и с угрозой зажужжала прямо перед его носом. Рыжий дед махнул в сторону открытого улья, не сводя глаз с подлетевшей к нему пчёлки:

– Она точно здорова: крылья целы, брюшко полное и пушистое… жужжит звонко.

Димка рассмеялся, глядя на то, как дед Степан глаза скосил. А дед Фёдор легонько отогнал пчелу от приятеля и аккуратно направил её рукой к тем, что кружили над домиком.

– Мы всю пасеку непременно проверим на предмет болезней и профилактику проведём.

– Дед, а что такое «профилактика»?