Золотая книга. Пурана № 19 - [75]
Я кивнул.
– Что сейчас с этой рекой?
– Она давным-давно высохла, и если даже наполняется водой, то на пару месяцев в году, в период затяжных дождей. А когда-то это была мощная водная артерия с множеством притоков – она соперничала с самим Индом! Знаете, некоторые индийские учёные называют эту цивилизацию индо-гхаггарской. На берегах этой реки было построено городов едва ли не больше, чем на Инде, лично я насчитывал несколько сотен.
– В том числе и тот, который нам нужен? – спросил я.
– Конечно, – усмехнулся Халим-Хан. – Я удивлён, мистер Санаев, что вы и ваши коллеги-учёные сами не додумались до такой простой разгадки. Банга, город Кали. Да это же Калибанган, один из крупнейших затерянных городов цивилизации Инда!
Калибанган – я впервые слышал это название. Но Летас Гедвилас, конечно, не мог не знать его, будучи специалистом по индийской истории, и эта мысль меня чрезвычайно обеспокоила. Халим-Хан приказал служанке принести карты и, покопавшись в ворохе пыльных бумаг, показал мне маленькую точку на северовосточной оконечности заштрихованной области:
– Это область распространения древнеиндской цивилизации эпохи её расцвета, около двухтысячного года до начала христианской эры. Вот это – река Гхаггар, ваша Хагага, которая тянется параллельно Инду к океану. А вот и Калибанган. Я начинал раскапывать его ещё во времена британцев, а потом, после разделения Индии и Пакистана, он оказался по ту сторону, милях в тридцати от границы. Поезжайте туда, следуйте инструкциям из Книги, и вы найдёте её без труда, если, конечно, они вас ещё не опередили.
Карта цивилизации долины Инда
Калибанган. Я смотрел на рыжую точку на выцветшей карте и не мог до конца поверить, что мы достигли разгадки этой истории. Народ, живущий на бесплодных землях возле пересохшей реки, в течение тысячелетий сумел сохранить память о царе Кали и построенном им городе Банга. Весьма возможно, сохранился и священный курган, а в нём, на три локтя в глубину, вожделенная мечта стольких людей, миф стольких религий.
Мне нужно было ехать, и я невежливо быстро поднялся со стула.
– Погодите-ка, – властно остановил меня старый хранитель, поднимаясь вместе со мной. – Я сейчас скажу вам кое-что, а вы послушайте. Вы ведь так и не спросили меня, что мне предлагали в Исламабаде.
– Что же?
– Предложение было для вас. Они хотят Книгу, но, даже если она действительно существует, без вашей помощи они не смогут её ни добыть, ни, добыв, расшифровать. Они предлагают вам отдать Книгу правительству этой страны. Сделку.
Я сощурился. Во мне, конечно, преобладало научное начало, но коммерческая жилка была ещё не до конца задавлена.
– Деньги? – спросил я максимально пренебрежительным тоном. Перспектива обменять Золотую Книгу, за которую я столько раз рисковал жизнью, на чемоданчик купюр как-то не прельщала.
– Деньги вам вряд ли понадобятся, они это знают, – покачал головой седой старец. – Свои миллионы вы уже заработали, и новые вам ничего не добавят, верно? Нет, они предлагают вам то, что вам по-настоящему понравится. Вы станете советником президента Пакистана по изучению древностей. Для вас создадут международный научный центр по изучению цивилизации долины Инда, выделят солидный бюджет на исследования. История, языкознание, археология… Новые экспедиции и новые поразительные открытия в этой стране, где вся история человечества валяется под ногами… Власти очень заинтересованы в том, чтобы славному прошлому уделялось больше внимания. Я уже слишком стар, а такая светлая голова, как вы, для них просто сокровище, едва ли не ценнее самой Золотой Книги. Да они сделают всё, что вы скажете.
Я не знаю, откуда правительству Пакистана известно про мою мечту. Собственный научный институт исследования древних этносов, цивилизаций, языков – об этом я мог только грезить, кропая свою несчастную докторскую диссертацию. К осуществлению этой мечты мне идти ещё годы, если не десятилетия: копить знания, писать десятки монографий и статей, губить здоровье в полевых исследованиях и зарабатывать деньги.
И наверное, никогда в жизни такой возможности мне больше не представится. Я даже закашлялся. А потом сказал то, что в этой ситуации было единственно верным:
– Дайте мне неделю. Я свяжусь с вами.
– Аллах с вами, – на прощание сказал мне Халим-Хан, выйдя проводить меня к дверям своего сада. И хоть я и относительно безразличен к Аллаху, но был уверен, что его помощь мне сейчас совсем не помешала бы.
Что ещё он говорил мне на прощание, я не помню.
Для того чтобы оказаться в Калибангане, нужно было пересечь границу с Индией, что возможно сделать только на самолёте: регулярного железнодорожного сообщения между соседними Индией и Пакистаном до сих пор не существует. Так что мне оставалось только ехать обратно в аэропорт и брать билет до Дели, откуда на поезде предстояло достичь Биканера на крайнем западе страны, где меня ждали коллеги, после чего на перекладных добираться до засушливого района, где в пустыне был затерян древний Калибанган.
Однако коллеги напомнили о себе раньше, чем я вернулся в Индию. В аэропорту на моём телефоне высветился неизвестный номер, и я услышал взволнованный голос Савитри, говорящей – видимо, опять-таки в целях конспирации – на ломаном русском языке:
