Золотая клетка - [91]

Кива откашлялась, отвела взгляд и потрогала холодный металл на лице.

– Что ж, принц Деверик, – сказала она, и его официальное имя странно отдалось на языке, – кажется, самое время объяснить, зачем нам в Серебряный Шип.

Джарен не ответил, лишь улыбнулся еще шире и повел ее к академии. Пока они шли по каменным дорожкам, она выглядывала Рессинду, но отвлеклась, стоило им свернуть к палатам, где лежали пациенты, которым требовалось долгое восстановление и уход.

Они вошли в большое здание, и стало очевидно, что Джарен знает, куда идти по этим стерильным коридорам. Встречные лекари и пациенты махали ему и с любопытством поглядывали на Киву; она порадовалась, что маска прячет ее от пытливых взглядов.

– Почти пришли, – сказал Джарен, пока они поднимались по большому спиральному пандусу на верхние этажи.

– Куда пришли?

Он вновь не ответил, но остановился на верху пандуса, обернулся и спросил:

– Можно я одолжу твой амулет? Здесь он мне нужен, потому что… Ну, сама скоро поймешь.

Кива вопросительно сощурилась, но он лишь терпеливо ждал, так что она вздохнула, выудила из-под свитера амулет и отдала его. Он тут же надел его, оставив поверх одежды, чтобы было видно. И только после этого повел ее дальше по белому коридору, пока они не дошли до закрытой двери в дальнем конце.

Так и не получив ответов, озадаченная Кива начала:

– Джарен…

Но тут он открыл дверь. Не успела она договорить, как в уши вонзились громкие вопли: «ПРИНЦ ДЕВЕРИК!» – и она проглотила жалобу.

Кива ошеломленно остановилась на пороге, а сияющий Джарен ворвался в комнату, приветствуя радостных обитателей.

«Детей, – мысленно поправилась Кива, – приветствуя радостных детей».

Стоило лишь взглянуть на ряды маленьких кроваток, на листочки с каракулями, развешанные по стенам, на яркие игрушки, разбросанные по полу, и Кива поняла, что они в детской палате.

В сердце всего этого, широко раскинув руки, стоял наследный принц, а дети вылезали из кроваток – иные двигались медленнее и слабее остальных – и спешили к нему.

– Он всегда так добр к ним.

Кива обернулась и увидела одетую в белое лекаря из Серебряного Шипа, темнокожую женщину средних лет, которая с искренним восхищением смотрела на принца, но восхищало ее не то, что он принц, а то, что делал. На глазах у Кивы Джарен поднял руки… И дети взмыли в воздух.

Они летали по палате с восторженными визгами, а Джарен явно понимал, с кем нужно быть поосторожнее, и следил за этим. Родители и посетители наблюдали за происходящим, с любовью и признательностью улыбаясь принцу, – они уже видели такое. И не раз.

Поэтому Кива обернулась к лекарю и спросила:

– Он часто сюда приходит?

– Каждую неделю, – ответила женщина и пригласила Киву пройти в палату. – По крайней мере, когда он в городе. Его не было почти всю зиму, и дети ужасно расстроились, но он пришел, как только вернулся. Принц не жалеет для нас времени, а ведь он и в других местах бывает так же часто.

Кива смотрела, как Джарен махнул рукой, и по всей палате распустились цветы, а по стенам и потолку зазмеились цветущие лианы, оживив палату красотой природы. И Кива вдруг поняла, зачем ему амулет.

В качестве прикрытия.

Народ знал, что принц Деверик владеет только воздухом и огнем. Если он и раньше приходил сюда, то наверняка придумал историю про амулет, рассказав, что семья напитала его своей силой, – а на самом деле не пользовался им.

У Кивы сдавило горло, и она прохрипела:

– В других местах?

Лекарь кивнула:

– Он везде бывает, наш принц Деверик. Во всех приютах, в домах престарелых, даже помогает кормить и одевать бездомных у доков. Делает все, чтобы помочь нуждающимся.

У Кивы защипало в глазах, горло сдавило еще сильнее, и она не смогла ответить.

Лекарь это заметила, приблизилась и тихо сказала:

– Королеву Ариану, конечно, уважают, но вот принц Деверик… Народ выбирает его. Его выбираем мы. День, когда он унаследует трон, станет лучшим днем в истории Эвалона. – Она перевела взгляд на Джарена, который вернул всех детей на пол и теперь жонглировал огненными шарами под их смех и визги. – Этого юношу ждет великая судьба. Он станет лучшим королем из всех. Я уверена.

Это было невыносимо.

Потому что когда Джарен наколдовал капли воды, лучащиеся светом к вящему восторгу детишек, то она, не удержавшись, посмотрела на него и поняла всем сердцем, что лекарь права. Он был бы чудесным королем. Лучшим.

А ее семья намеревалась лишить его этой возможности.

И она тоже.

– Боги, госпожа Тура, что вы сказали нашей гостье? Ей, кажется, нехорошо!

Кива оторвала взгляд от Джарена и увидела, что в палату входит главная целительница, которая, очевидно, узнала ее и под маской.

– Мы обсуждали, какой наш принц замечательный, – ответила Тура. Посмотрев на подопечных, она встревожилась: – Прошу прощения, кажется, малышка Катра кое-что затеяла…

Она торопливо направилась к маленькой девочке, которая завязывала вокруг ноги растущую лиану Джарена: очевидно, надеялась, что та вырастет и поднимет ее в воздух, раз уж Джарен опустил всех на землю.

– Я надеялась увидеть вас снова, госпожа Меридан, – сказала целительница Мэддис, когда они остались наедине. – Услышав, что принц Деверик пришел не один, я поспешила убедиться, что с ним вы.