Зодчие Москвы XX век. Книга 2 - [7]

Общеевропейскому уровню отвечали, а порой и превосходили его, получая мировое признание, многие работы московских архитекторов. На той же Международной выставке в Париже в 1925 г. (где, кстати, и сам советский павильон стал блистательной и ошеломляющей демонстрацией профессионального мастерства и иного миропонимания, от лица которого выступал на этой выставке автор павильона — К. С. Мельников) наряду с проектом Красного стадиона, выполненным группой Ладовского, высшие награды выставки получили еще несколько проектов. Наибольшим успехом среди них пользовался проект Дворца труда в Москве братьев Весниных, премированный на конкурсе, проведенном в 1922—1923 гг.

По замыслу этот конкурс решал еще одну жизненно необходимую задачу — формирование главного в городе здания, которое призвано было стать содержательным центром и идейным штабом столицы.

Дворец труда можно рассматривать как первую попытку реализации идеи такого главного здания в самом точном и прямом понимании этого слова. Поэтому вопрос о его размещении в городе приобретал особо важное значение. В конечном итоге место для него было выбрано в самом центре, в Охотном ряду (ныне просп. Маркса) — примерно на этом месте сейчас стоит здание гостиницы «Москва». Включение нового —как в физическом смысле слова, так и по назначению — здания в сложившуюся ткань исторического центра города вызвало обсуждение разных аспектов проблемы сосуществования старого и нового, взаимного влияния их друг на друга.

На конкурс было представлено 47 проектов, 25 — премированы. Некоторые имена авторов нельзя не назвать хотя бы для того, чтобы стало понятнее, как непросто было жюри сориентироваться и соотнести между собой столь непохожие друг на друга и столь индивидуально яркие проявления творческих усилий. По сути, жюри конкурса предстояло не столько предрешить, каким быть одному из зданий московского центра, а какими путями предстоит развиваться советской архитектуре. Такой силой, такой энергией обладали, обладают и будут обладать крупные архитектурные конкурсы.

Теперь уже истории принадлежит тот факт, что проект Весниных, который на десятилетие вперед стал эталоном для многих зодчих (и не только в Москве), по итогам конкурса получил не первую, а третью премию. Уже буквально через год в профессиональной среде понимали несправедливость этого решения. А. В. Щусев (бывший председателем жюри на этом конкурсе), в частности, писал: «Первая премия была дана неудачно из-за нескольких членов жюри, побоявшихся новаторства».

Среди наиболее известных проектов конкурса, перечисленных здесь в порядке премий, были работы Н. А. Троцкого, А. В. Кузнецова и С. А. Торопова, И. А. Голосова и А. П. Удаленкова при участии А. В. Сивкова, проекты Г. М. Людвига, И. Г. Лангбарда, В. К. Олтаржевского, а также М. Я. Гинзбурга и А. 3. Гринберга.

Жилые дома для рабочих и мост, Красный стадион и Дворец труда в совокупности дают общую картину города, а в отдельности — самостоятельные направления творческого мышления, специализацию на будущее для целого ряда зодчих. Первые конкурсные проекты жилых домов для рабочих (два-три года спустя), застройка магистралей и набережных (спустя 10—15 лет), новые микрорайоны 1950-х гг. и сегодняшние новые жилые районы — это реалии на карте города и реальные вехи в биографии многих мастеров-архитекторов.

Пожалуй, эти конкурсы, кроме всего прочего, показывают, какие проблемы считались первоочередными для города. Решаемые в отдельности и сливаясь в единое целое, они переплавлялись в новое представление о городе и порождали большое число авторских представлений о профессии архитектора и как следствие о сумме тех проблем, которые должен решать зодчий, и тех средств, которыми он оперирует. Отсюда столь характерные для культуры начала 1920-х гг. жаркие бескомпромиссные полемики. Они дополняют конкурсные соревнования, в каком-то смысле составляя одно целое с ними в выработке общего профессионального видения города в целом.

С первых же лет работы над генпланом города было, таким образом, как бы запрограммировано, что единство города, запечатленное генпланом, может и должно реализовываться в натуре через разнообразие авторских представлений о достаточно крупных его фрагментах, решение которых доверено различным мастерам.

Такое устройство проектного дела в Москве преследовало много целей, в том числе и организационных. Далеко не в последнюю голову оно давало возможность добиться неповторимости облика отдельных городских районов.

Окончание гражданской войны, первые реальные успехи в восстановлении народного хозяйства, курс на индустриализацию, стабилизация внутрихозяйственной и внешнеполитической жизни отразились в проектировании, а также в реальном строительстве первой половины 1920-х гг. Происходило переосмысливание веками складывавшихся традиций и представлений, ломка их или даже в самой осторожной редакции — дополнение, расширение, обогащение за счет нового социального содержания. Революционная Красная Пресня, бывшее Ходынское поле, где проходили первые советские военные парады, Воробьевы (ныне Ленинские) горы, где был заложен Международный Красный стадион — далекий предшественник олимпийских сооружений Москвы, Шаболовка с построенной новой радиобашней, 1-я Всероссийская сельскохозяйственная выставка — вот новые содержательные центры столицы, которые так или иначе были включены в структуру общегородского центра.