Зной прошлого - [22]

После распределения оружия вступившие в отряд моряки приняли партизанскую клятву. Николай Лысков с автоматом на плече стоял перед строем отряда. В левой руке он держал пистолет ТТ. Повторив за ним слова клятвы, новые партизаны целовали выбитую на советском пистолете пятиконечную звездочку.

— Дважды мне приходилось присягать, друзья, — обратился к морякам Камбов, — первый раз — царю, второй — маленькому царенку. Но только сегодня я присягаю моей родине, болгарскому народу…

А оставшиеся на обезоруженных постах «арестованные» моряки и солдаты всю ночь просидели взаперти. «Освободили» их рыбаки, рано утром выходившие в море. И разнеслась молва о победе партизан от села к селу, вызвавшая радость трудовых людей и злобу врагов.

Триста пятнадцать полицейских

После победы революции капитану Асену Русеву пришлось перед Народным судом ответить на ряд вопросов, касающихся формирования жандармерии.

— Жандармерия была сформирована главным образом из полицейских со стажем, в мое распоряжение было прислано триста пятнадцать человек…

— А остальные? — поинтересовался народный обвинитель.

— Собрали их откуда могли. Но до конца заполнить штат так и не удалось, не было желающих. Так что я вынужден был решать поставленные задачи с неполным составом.

— Смотри-ка, и перед Народным судом человек плачется, что трудно было работать, — не выдержал председатель суда.

Наверное, на мгновение капитан расслабился и забыл, что находится не в штабе жандармерии в Софии у генерала Димитрова или у генерала Младенова в Сливене, которым он неоднократно жаловался и письменно, и устно, что «большие оперативные задачи» приходится решать с неукомплектованным батальоном. Через четыре месяца после народной победы он все еще продолжал жить проблемами жандармерии. И на фронте, где ему удалось на время укрыться от народного возмездия, и здесь, в тюрьме, он все еще продолжал оставаться жандармом.

Триста пятнадцать облаченных в военную форму полицейских, специально подобранных властями, составили костяк третьего батальона жандармерии, действовавшего в Бургасской области. Большинство новоиспеченных жандармов обладали многолетним полицейским опытом: неоднократно участвовали в арестах народных борцов, в раскрытии и разгроме конспиративных организаций, в допросах и истязаниях арестованных, в боевых операциях против партизанских отрядов. Среди этих отпетых головорезов были и такие, кто участвовал в казнях народных героев, в поджоге домов их близких. Специальная комиссия во главе с шефом бургасской полиции Петром Соларовым отбирала людей для жандармерии из личного состава полиции не только округа, но и всей страны. В штатном списке третьего батальона жандармерии значились имена людей из самых различных городов и округов Болгарии. Фашистские власти проявили изрядную оперативность, чтобы в условиях бездорожья и отсутствия регулярных транспортных связей в тогдашней Болгарии только за один месяц собрать из разных уголков страны эту банду головорезов, зверства которых еще долго помнили в четырех нынешних округах — Бургасском, Ямболском, Сливенском и Варненском.

Брали в жандармерию и людей, прежде не служивших в полиции, не прошедших школу карательного полицейского отряда «Полковник Ат. Пантев», действовавшего ранее в области. Подбирали их из среды деклассированных элементов, люмпен-пролетариев, из тех, кто жадно рвался к деньгам и власти.

Георгий Плочев не был близко знаком с капитаном Русевым — случалось, вместе смотрели спортивные соревнования. Жизнь Георгия поначалу не складывалась: образования не получил, найти себе работу по вкусу никак не мог, а уж забот и тревог у близких из-за него было предостаточно. И вот наконец одно выгодное предложение, и не от кого-нибудь, а от самого начальника жандармерии, о котором все говорили как о самом влиятельном и независимом человеке в городе. «Что не поступишь ко мне на службу? — предложил капитан. — Работа легкая, а денег будешь получать много». Что может быть лучше — легкая работа и большая зарплата! И вот уже готов очередной жандарм, ставший позднее одним из тайных агентов в разведгруппе Косю Владева, от «легкой работы» которого до сих пор ноют раны, до сих пор носят матери черные платки…

Цветан Цветков из Малко-Тырново закончил гимназию, а затем школу офицеров запаса. Искал работу, но не какую-нибудь, а такую, которая соответствовала бы его несколько завышенным представлениям о собственной персоне. Но где ее найдешь в маленьком городке — таких, как он, претендентов здесь было хоть отбавляй. Вот и валялся он целыми днями на кровати или бесцельно слонялся по улицам и слезать с шеи своего отца — лесного сторожа, мечтавшего об офицерских погонах для своего сына, — не торопился. А тут еще пришла повестка о призыве в армию. Хорошо еще, если возьмут офицером до конца войны. А то могут послать на неопределенное время в какое-нибудь богом забытое место в горах, и тогда снова безденежье.

Своими сомнениями Цветан поделился со старым знакомым подпоручиком Стефаном Дишевым.

— Вот что, Цветан, не упускай свой шанс, просись к нам в жандармерию, — посоветовал тот. — Служба нетяжелая, а деньги платят приличные. Да и на награды начальство не скупится. Арестовали мы как-то с десяток коммунистов в селе Горица, так, знаешь ли, выдали нам триста пятьдесят тысяч левов наградных.