Знай, что я люблю тебя - [78]

Неожиданно поднялся легкий ветерок, который немного разогнал жару и принес издалека какой-то странный звук. Африканцы всполошились и разбудили Сантиаго. Он прислушался.

— Это грузовики, — наконец проговорил Сан-Роман.

Он поднялся на гребень холма и лег на землю, пытаясь разглядеть, что происходит на шоссе.

Со стороны Гады двигалась колонна военных автомобилей. Увидев их, он мгновенно понял, в чем дело.

— Они едут к Эль-Айуну. Двигаются с севера. Это могут быть только марокканцы!

— И что же мы теперь будем делать? — спросила Андия, которая лежала рядом и тоже внимательно всматривалась в дорогу.

— Нам нельзя двигаться. Если нас заметят, то заставят вернуться. Это в лучшем случае. В худшем — захватят в плен.

Они просидели за холмом, пока на землю не спустилась ночь. На рассвете свернули свой маленький лагерь и продолжили путь. Теперь уже не оставалось другого выхода, кроме как двигаться по пустыне. Шоссе становилось слишком опасным.

У них ушло шесть дней на то, чтобы преодолеть расстояние в двести двадцать километров до священного города Смары. Каким-то чудесным образом машина сломалась всего один раз. Когда вдали показались первые домики, Сантиаго облегченно вздохнул. Однако теперь у него появился новый повод для волнения. Надо было поворачивать на юго-восток, к границе с Мавританией, и он с ужасом представлял себе, что будет, если они наткнутся на безжалостных захватчиков. Время от времени их обгоняла другая машина или они сами нагоняли бредущее пешком семейство. Многие беженцы уже месяц как покинули Эль-Айун. При каждой такой встрече они останавливались, сахарави натягивали тент, готовили чай и долго обсуждали слухи, бродившие по Сахаре. Сантиаго слонялся вокруг, недовольный собой. Его терзали угрызения совести за то, что он не выполнил просьбу Лазаара. Ведь он обещал другу быть в Тифарити через три дня, а с их скоростями еще неизвестно, когда они туда доберутся. И будет ли кто-нибудь их там ждать?

Но самое худшее было впереди. Ночью, когда они ехали, поднялся сильный ветер, и Сантиаго потерял из виду следы шин. Неожиданно перед ним вырос огромный холм, обогнуть который нечего было и думать. Он вернулся назад и понял, что окончательно заблудился, — даже следов собственной машины было не разглядеть. Дорога сделалась неровной, их без конца подбрасывало. Нужно срочно остановиться, понял он, но было поздно. Несмотря на завывания урагана, Сан-Роман услышал стук мотора, и сердце его оборвалось. Он знал, что значит этот стук. В радиаторе не было воды. Он выскочил из машины, и песок ослепил его. Он с трудом открыл капот, и в тот же миг песок забил все детали мотора. Сантиаго в отчаянии упал на колени и начал повторять арабскую молитву, которой успел научиться от африканцев.

Буря бушевала до самого утра. Жара стояла невыносимая. «Лендровер» практически полностью занесло песком. Женщины в очередной раз принялись разбивать лагерь, а мальчишки побежали собирать сухие веточки для приготовления чая. Они уже две недели питались финиками и козьим молоком. Старший из братьев Лазаара остался с Сантиаго, чтобы помочь с машиной.

— Мы не можем залить радиатор.

— Почему?

— Там где-то трещина. Даже если мы выльем туда всю нашу воду, она вытечет.

— Без машины, без воды… Нет, друг, так нам не выжить.

Сантиаго отошел в сторону и безнадежно опустился на землю. Андия присела рядом и вытерла пот с его лица. Девушка была уверена, что легионер вытащит их отсюда. Судя по ее улыбке, она в этом нисколько не сомневалась.

Чуть отдохнув, Сан-Роман стал искать дорогу. Вместе с мальчиками он принялся обшаривать окрестности лагеря. После долгих блужданий они в конце концов обнаружили следы других автомобилей. Оказалось, они отклонились всего на четыре или пять километров. Сан-Роман старался не терять спокойствия. Им оставалось еще несколько дней дороги до Тифарити. Он решил, что они отдохнут еще немного и пойдут пешком, бросив вещи и взяв лишь необходимое. Он уже окончательно убедился, что коза — это их единственный шанс выжить. Пешком они могли добраться до цели за неделю. Конечно, это очень тяжело для маленьких детей. Пока Сантиаго обдумывал, как бы сообщить об этом семье, ему в голову пришла идея. Он вернулся в лагерь, отыскал среди багажа пустую канистру и начал в нее мочиться. Дети захохотали, наверное, решили, что легионер сошел с ума, а вот мать Лазаара отнеслась ко всему очень серьезно. Потом он велел всем остальным также помочиться в канистру. Сначала его просьба показалась им нелепой, но потом они согласились — испанец знает что делает. За час он собрал мочу четырнадцати человек, взял воронку и перелил содержимое канистры в радиатор. К счастью, трещина располагалась не очень высоко и собранной жидкости хватило, чтобы ее обнаружить. Мальчишки собрались вокруг машины и помогали искать место разрыва, словно это была веселая игра. Это оказалось не так уж и трудно. Из пробоины закапало, и на земле образовалась лужица. Сантиаго достал кусок хозяйственного мыла, залез под машину и сунул руку в железное нутро автомобиля. Он никогда бы не подумал, что применит на практике безумный способ ремонта, которому его научили африканцы из вспомогательных войск. Капрал тер радиатор мылом, пока тот не покрылся жидкой кашицей.