Знание-сила, 2009 № 12 (990) - [53]
Разумеется, какая-то часть времени уходила на передачу решения в «исполнительные» органы, то есть к руке, и на ее движение, тем не менее налицо был явный и довольно большой зазор между появлением бессознательного решения и тем моментом, когда подопытный человек осознавал это решение как свой «сознательный выбор». Но понятно, что никакой мистики во всем этом не было: мозг и в данном случае заранее получал программу действий, что позволяло ему затем подсознательно производить нужную подготовку и произвольно (поскольку ему была предоставлена такая свобода) выбирать руку. Тем не менее разговоры об «экспериментальном доказательстве отсутствия свободы воли» долго не утихали.
Возникает вопрос: неужели мы хотим сказать, что и ответ на сложную научную задачу «выскакивает» уже готовым из нашего подсознания, причем задолго до того, как мы осознаем, каков ответ? Нет, не мы этого хотим — это прямо следует из последующих экспериментов. Была поднята планка задания, поставленного перед добровольцами, на небывалую доселе высоту. Их просили решать довольно сложные задачи. Вот одна из них. В подъезде трехэтажного дома есть три кнопки; две ничего не делают, а третья включает лампочку на втором этаже. Входя в подъезд, вы знаете, что лампочка на втором этаже не включена. Как узнать, какая кнопка включает эту лампочку, если для проверки разрешается пойти на второй этаж только один раз?
Подопытным людям давалось 30 секунд на прочтение задачи и 60–90 секунд на ее решение, а если этих полутора минут им не хватало, давалась еще минута и подсказка (в случае с лампочкой подсказка состояла в том, что можно нажать на каждую кнопку по очереди и какое-то время подержать ее включенной). Ответ гласил: нажать, подержать, выключить, подняться на второй этаж и там пощупать лампочку: если она побыла включенной, это будет ощутимо на ощупь. Естественно, будет менее горячей, если загорится от кнопки, которую нажали первой, и более горячей — если от третьей.
Как бы то ни было, но показания приборов в этом опыте гласили, что если бы вы решили эту задачу, то ваш мозг вспыхнул бы активностью за восемь секунд до того, как вы нажали кнопки. Именно таково среднее время, на которое появление ответа в подсознании (в виде пика активности в мозгу) опережает его приход в сознание. Иными словами, даже в случае довольно сложных «умственных» задач, наш мозг «молча» прокручивает в себе заданный ему вопрос, так же «молча» находит на него ответ (у кого через полторы минуты, у кого ночью, во время сна, а у кого и много позже — зависит от задачи, ну и от мозга тоже, конечно) и через 8 в среднем секунд выдает его в сознание, и мы кричим «Эврика!»
Любопытно, что это опережение одинаково и для примитивной задачи, и для достаточно сложной. Может, это некое характерное для мозга время, всегда необходимое ему для передачи информации из подсознания в сознание, какова бы ни была информация? А почему это требует такого заметного времени? Может быть, информация при этом претерпевает какое-то перекодирование? Но это означало бы, что мозг на разных своих уровнях работает принципиально по-разному? Нет ли в этом парадокса?
Когда-то к Нильсу Бору пришел ученик с жалобой, что наткнулся на парадокс, и Бор радостно воскликнул: «Слава Богу, наконец-то у нас есть парадокс, теперь мы сумеем еще что-нибудь понять в загадках природы!» Думается, что обнаруженные парадоксы мозга вызвали бы у Бора такое же восклицание.
ЭКСПЕДИЦИИ, ПОИСКИ, НАХОДКИ
Штудии у Студеного моря
Борис Жуков
— На траление? А вон «Стриж» стоит. У нас теперь так: нужен корабль — будет корабль к нужному часу, и шкипер уже знает, куда ему идти и что делать…
Мой собеседник, заведующий Беломорской биологической станцией (ББС) Московского университета Леонид Папунашвили, даже не пытается скрыть гордость в голосе. Хотя в том, что он говорит, вроде бы нет ничего особенного. Это всего лишь означает, что технический персонал справляется со своими прямыми обязанностями — обеспечивает научную и учебную работу биостанции. Но тот, кто знает недавнюю историю биостанции, поймет, чем так гордится ее заведующий.
В прошлом году Беломорской биостанции исполнилось 70 лет. По случаю юбилея на станции прошла боль шая междисциплинарная научная конференция. Приехало множество людей, чья жизнь в разные годы оказалась связанной со станцией. И конечно, было много-много воспоминаний: о том, как станция была создана, как расцвела за долгие годы директорства Николая Перцова (чье имя она теперь носит) и как чуть не умерла в 90-е — 2000-е — без денег, без флота, без света…
Сидя в компьютерной комнате у входа в конференц-зал (здесь его по морской традиции называют кают-компанией) и привычно пользуясь беспроводным выходом в Интернет, трудно было поверить, что только в прошлом году на станции вновь появилось электричество. А до того предметные столики микроскопов больше десятилетия освещали лишь лучи неяркого полярного солнышка либо, как в романтическом XIX веке, свечки и керосиновые лампы…
— Моя роль скромна, — говорит нынешний директор биостанции профессор Александр Цетлин. — Все получилось потому, что все захотели, чтобы получилось.
