Знание-сила, 2009 № 12 (990) - [10]
Торжество медицины привело к триумфу самой неизлечимой из всех болезней. Люди бегают трусцой после инфаркта и восстанавливаются после инсульта, стойко переносят рак и даже, подобно Стивену Хоукингу, борются с рассеянным склерозом, прибегая к технологическим новинкам. Но недуг, «вызванный из небытия» Альцгеймером, буквально катком проходит по головам несчастных, оставляя им лишь право двигаться, судорожно шевелиться, но ничего не понимать. Среди знаменитых жертв этой болезни можно назвать бывшего президента США Рональда Рейгана и голливудскую звезду Риту Хейуорт. Сейчас по числу людей, умерших от нее, болезнь Альцгеймера удерживает четвертое место в мире — после инфаркта, онкологических заболеваний и инсульта. Общее число больных оценивается примерно в 15–25 миллионов человек, из которых около пяти миллионов проживают в Европе.
Ну, да ладно, прерывая оппонентов и загораживаясь от мрачной картины, читатели наверняка готовы уже прервать и меня, чтобы восстановить провалы в этой памятной истории. Почему, спрашивается, мозг прислан лечащему врачу через пол-Германии?
Муж Августы Детер, доставивший ее в клинику в 1901 году, застает Альцгеймера во Франкфурте. Год спустя последний невольно хватается за спасительную соломинку, что удержит его в вечности, — соглашается стать ассистентом профессора Эмиля Крепелина в Гейдельберге. Октябрь 1903-го: «А на площадях и бульварах рокочет, струится, шумит привольная, веселая жизнь прекрасного, беспечного города» (Т. Манн). Профессор Крепелин увлекает своего ассистента в светящийся Мюнхен, окутанный легкой солнечной дымкой.
«Гистологические исследования о дифференциальном диагнозе прогрессивного паралича» — вот его «патент на благородство» в мире науки.
Сочинение завершено в 1904 году. Но и работая над ним, выступая с докладами или осматривая интересные человеческие экземпляры, он не забывает про «свою загадку» — женщину, которая забыла все. В ответ на запросы его регулярно извещают новыми подробностями ее «растительной» жизни. И он даже вмешивается в ее судьбу. Стоило только уведомить его, что — «по соображениям экономии» — больную переводят в низший «круг ада», в захудалую лечебницу, одной только воли Альцгеймера было достаточно, чтобы помиловать полоумную — сохранить ей место в прежней клинике.
У доктора был свой резон. Фигурально говоря, он уже точил скальпель, которым вскроет мозг странной помешанной, дабы восстановить точнейшую картину болезни. Gladius Dei super Auguste.[3]
Все, что от нее требовалось, — умереть. Девятого апреля 1906 года телефонный аппарат салютовал новостью из Франкфурта. Августа Детер скончалась.
Такова канва фактов, приведших к открытию. Вообще же о жизни Альцгеймера известно не очень много.
Старший сын нотариуса Эдуарда Альцгеймера, Алоиз, родился в 1864 году. Изучал медицину в Берлине, Тюбингене и Вюрцбурге. Отметка об окончании учебы в 1888 году: «Очень хорошо».
Сами фразы, рассказывающие об его жизненном пути, кажутся такими же пожелтелыми, как бумага, донесшая до нас ничем не примечательные вехи биографии. Пунктирный путь маленького человека по нескончаемо большому полю жизни.
1888 год — начало работы во Франкфурте, в клинике для душевнобольных и эпилептиков. Доктор Альцгеймер вспоминает: «В этом заведении содержали лишь самых тяжелых душевнобольных. Всюду по углам сидели пациенты, ругаясь, плюясь, диковинные в своих манерах, диковинные в своих нарядах. Некоторые больные оттопыривали карманы, наполненные всякими нечистотами. Когда наконец, следуя настоятельной заповеди гигиены, у них забирали эту грязь, они отчаянно противились этому и громко кричали».
С этими страшными нелюдьми забывается человеческое, слишком человеческое. Дух прусской палочной дисциплины царит здесь — в одном из «самых прогрессивных» заведений подобного рода. Больных скручивают в смирительные рубашки, насильно кормят… Молодые доктора, ассистент Альцгеймер и его единомышленники, обречены сражаться с «мнением старших коллег», что неколебимее каких-нибудь ветряных мельниц, и все же побеждают. Этим больным — «запертым зверкам», сошедшим с ума, от которых, кажется, отступился и Бог, — они дарят счастливую возможность (не всем, конечно, лишь отдельным спокойным людям), наконец, прогуляться в парке или даже походить в окрестности больницы. Сам же доктор Альцгеймер, этот «человечный, добродушный, симпатичный, остроумный, пробуждающий доверие» доктор, как описала его первый биограф Ульрика Маурер, подолгу беседует с пациентами, возвращая им надежду на нормальную жизнь.
В этих бореньях с правилами, призванными сломить волю взятых на лечение «дураков», образно говоря, «перешибить им становой хребет», незаметно проходит десятилетие. Широкие мазки работы и редкие штрихи дат. Лишь случайные воспоминания расцвечивают сухую статистику жизни, из которой, кажется, отжаты все соки. На самом деле жизнь этого врача, все время лицезревшего «танец смерти разума», бурлила энергией. Для своего времени, когда педантизм и порядок, Бог и Отечество ценились превыше всего, Альцгеймер был весьма эксцентричным человеком, любителем шуток и розыгрышей. Это было присуще ему всю жизнь. Так, уже став почтенным профессором, он однажды переоделся уличным торговцем и, подойдя к дверям клиники, в которой работал, стал требовать «знаменитого профессора Альцгеймера». Перепалка продолжалась, пока сотрудники не решили позвонить в полицию. Только тогда маска была сброшена.
