Знание-сила, 2009 № 09 (987) - [53]
И кримпленовый костюмчик начала семидесятых, помещенный в этот контекст, выглядит, словно рыцарские доспехи в историческом музее.
Кажется, ничего специально не подобрано, а просто осталось лежать на своих местах, вот только хозяева куда-то уехали и квартиры пустуют. И потому в любую из них можно вселиться хоть сейчас. В шкафчиках на кухне стоят коробки с солью и сахаром. В ящиках лежат спички.
Но в какой-то момент становится неловко перед этими вещами, которые наивно открыто выставлены напоказ. Вещи, которые столько раз брали, трогали, скребли, мыли, стирали, чистили, гладили, теперь застыли, навеки заняли свое место, получив раз и навсегда установленный порядок, — разве не об этом мечтал Клов из пьесы Беккета «Конец игры»: «Мир, в котором все было бы молчаливым и неподвижным, а всякая вещь занимала бы свое последнее окончательное место, покрываясь последней, окончательной пылью»?
Но здесь есть ритм: повторяющаяся смена комнат, смена десятилетий, эволюция одного и того же предмета.
Есть и динамика, дыхание времени — брошенные вещи, включенное радио, забытый свет, раскрытый шкафчик, выдвинутый ящик.
В этом театре нет действующих лиц. Вещи сами рассказали свою историю и сыграли свой спектакль про жизнь и смерть.
>Фестиваль науки во многих странах Европы сегодня — важнейший инструмент, позволяющий привлечь талантливую молодежь к изучению научных дисциплин и продемонстрировать гражданам страны высокую значимость роли, которую играет наука в улучшении здоровья человека, повышении его благополучия и качества жизни. Особенность Фестивалей науки — сочетание зрелищности проводимых мероприятий с высоким научным содержанием.
>В качестве инициатора проведения такого фестиваля в России выступил Московский государственный университет им. Ломоносова. Среди нескольких вузов Москвы его инициативу поддержал Московский институт стали и сплавов. Красочное зрелище состоится 9-11 октября 2009 года на площадке МГУ, и 10 октября в главном корпусе МИСиС:
>• Выставки
>Первый в России автобус — передвижной класс «Наноматериалы и нанотехнологии» с действующими лабораторными работами
>Интерактивная модель человека — >«Ученые Москвы для здравоохранения»
>«Наноматериалы и нанотехнологии»
>Нанокосметический кабинет
>• Анимация и видео
>Путешествие в металлургию древности
>Крупнейшие металлургические заводы России
>• Популярные лекции
>«Нанотехнологии. Вчера. Сегодня. Завтра»
>«Виртуальное путешествие — >Загадки Легендарной оружейной стали Средневековья»
>• Школьники смогут испытать себя: В искусстве изготовления кольчуги (мастерская доспехов) и чеканки монет на прессе.
СОПЕРНИКИ КЛИО
Древнегреческая классика: почитатели и мистификаторы
Александр Марков
В позднесредневековой Европе классика стала не просто набором образцовых произведений, а мечтой, почти недоступным предметом вожделенного стремления. Греческого языка в Европе почти никто не знал, и о сладости речи Гомера, Фукидида и Платона могли только догадываться сквозь смутные грезы. Знание античных сюжетов не могло заменить подлинных текстов для тех европейцев, которые полюбили живые рассказы о важнейших вещах и чаяли изучить первые самостоятельные открытия человеческой мысли. Но найти преподавателя греческого языка было невозможно, даже если объездить всю Италию. Данте Алигьери мог только с тоской мечтать о встрече с Гомером в Лимбе.
Петрарка томился, видя перед собой записанные строки Гомера, но не находя толкователя, который мог бы превратить их в звучащую речь. Грек Варлаам, которого у себя приютил Петрарка и которому он открыл путь к епископской должности, вскоре бежал, позабыв о своем благодетеле.
Но уже через два поколения после Петрарки в Италию начинают переселяться греческие учителя. Итальянцы встречают посланцев Византии с восторгом, считая их появление благословением для науки. Во Флоренции Мануилом Хрисолором была создана (около 1400 года) кафедра греческого языка; ее питомцы увлеченно слушали греческого богослова Георгия Плифона, ненадолго (1439) заехавшего в столицу Возрождения. Плифон, считавший себя новым Платоном, тайком от всех исповедовал язычество: он считал, что, только вспомнив языческих богов, можно приобщиться к государственной и житейской мудрости. Другие греки называли Плифона амбициозным человеком, но Флоренция, а за ней и другие города Италии, приняли образованного выходца из Греции как пророка, предвещающего наступление новой эпохи дружбы всех благородных людей.
Разобраться в древнегреческих текстах было непросто даже тому, кто посвятил изучению языка несколько лет: различие между диалектами в античности, слишком напыщенная или, напротив, слишком лаконичная риторика, опущение «самого собой разумеющегося» — все это было непривычно итальянцам, которые требовали подробно объяснить значение каждого греческого слова. Греческие учителя откликнулись на просьбы аудитории и принялись писать грамматики. Конечно, учебники по греческой грамматике появились уже в античности, но тогда это были краткие замечания о частях речи и согласовании слов. Стилистика в них не рассматривалась; просто говорилось, что правильно построенный текст «гармоничен» и «прекрасен». Поэтому для итальянских слушателей, впервые столкнувшихся с греческой речью, пришлось создать более подробные учебники.
