Знание-сила, 2008 № 05 (971) - [13]

Спрашивается, почему? Начнем с науки. Выяснение формы Земли, устройства атомного ядра и вообще пространственно-временного устройства Вселенной, изучение структуры ДНК и составление полного словаря языка жителей Атлантиды — а это и есть предметы научных занятий — никак не связано с нравственностью. На какие вопросы отвечает наука? Как было, как есть, как (и с какой степенью вероятности) будет. Факты и логические следствия этих фактов. Эксперименты и их результаты, которые подталкивают к следующим экспериментам и позволяют предположить их результаты... При чем здесь нравственность? Нравственность — это не «как было, как есть и как будет», а «как должно быть». Нравственность, по указанию популярнейшего жителя города Калининграда (б. Кёнигсберг), диктуется императивом, а не логикой. Если же старик Кант не устраивает — меня, к слову, не устраивает, — то, пожалуйста: нравственность нам завещана от Господа, Создателя нашего.

Наука — это поиск объективной истины. Нравственность к истине и объективности не имеет отношения, и искать нравственность не надо — она нам дана. Таблица умножения и польза кисломолочных продуктов для здоровья — это все от ума. Хорошая наука — это точная картина реального, окружающего нас материального и даже нашего внутреннего, душевного мира. А нравственность (хорошей или плохой не бывает, есть нравственность и безнравственность) — это не картина, это правила поведения внутри срисованного наукой пейзажа, и эти правила диктует нам не душа, а Дух. Диктует не истину, а ту Истину, которая не обнаруживается ни экспериментально, ни логически, но пребывает вовеки.

Другое дело — нравственное или безнравственное использование плодов научной деятельности. Атомная бомба из ядерной физики, расизм из антропологии... Ну, так и слесарное изделие можно применить для убийства. Если интересоваться только истиной, а не той, с большой буквы.

Как это ни покажется странным, все вышесказанное, на мой взгляд, справедливо и по отношению к художественной культуре. Качество стихов, прозаических текстов, музыки, картин и прочих продуктов художественной деятельности — это сила внушаемых художником образов. Если мороз по коже, если слезы, непонятно, почему из глаз, если дикий хохот или беспричинная тоска после общения с прекрасным — значит, оно и вправду прекрасное. А при чем здесь нравственность и мораль? Обращусь к наиболее знакомому мне занятию. Роман «Лолита», по-моему, безнравственен абсолютно, книги де Сада — тем более, сочинения многих наших современников претендуют на еще большее бесчинство (только кишка тонка). И что же? Разве Набоков не великий писатель, разве Генри Миллер не гений? А нравственность. Как уже было сказано, она не в этих книгах, там ее и искать не следует, там эстетическое и душевное наслаждение — нравственность же совсем в других, не претендующих ни на Нобелевскую, ни на Букера, зато переиздающихся не одну тысячу лет. В них нравственность, то есть, Дух, а не слабая и подверженная искушениям душа человеческая.

Непонимание, точнее, нежелание это понять приводит, замечу, к жесткому разделению морали и нравственности. Мол, нравственность — это безусловно, это нам природа (Бог-то сказать стесняются) дала для сохранения вида, а вот мораль есть сумма предрассудков, она относительна, вчера было нельзя, а сегодня стало можно. Релятивизм этот имеет совершенно прагматическую подкладку: оправдывает разрушение нравственности через отрицание моральной безусловности и успокаивает — мы, конечно, сильно набедокурили в последние несколько сот лет, но все обойдется, это ж исключительно вразрез с относительной моралью, а против нравственности мы ни-ни. То, что мораль есть инструмент, технология нравственности и потому так же безусловна (либо мораль, либо аморальность), признавать либеральным релятивистам не хочется, не в кайф. Чемпионами этого дела были большевики: они придумали социалистическую мораль, особую. Правда, поначалу они и нравственность придумали особую, пролетарскую — что революции надо, то и нравственно. А нацисты и вовсе на все это наплевали — арийский сверхчеловек выше ерунды, придуманной для унтерменшей. По крайней мере, те и другие были логичны и последовательны.

Нравственность и наука, нравственность и литература, нравственность и культура вообще. Ищем не там, где потеряли, а под фонарем.

Евгений Ясин

Почему я сегодня пишу о науке и нравственности?

 Е.Г. Ясин — научный руководитель Государственного университета — Высшая школа экономики, доктор экономических наук.

Потому что будущее нашей страны связано с тем, насколько успешно у нас будет развиваться наука, а значит, и образование, науку питающее и само питающееся от нее.

Объяснение простое. В мировой экономике происходят тектонические сдвиги: Китай и Индия, каждая страна с более чем миллиардным населением, быстро развиваются, с темпом 9 — 11% роста ВВП ежегодно. Мы не можем с ними конкурировать, потому что, проходя позднюю индустриализацию, они выводят на рынки очень дешевую рабочую силу, привлекая мировые корпорации низкими издержками и огромными рынками сбыта. За ними идут другие развивающиеся страны.