Знание-сила, 2007 № 09 (963) - [16]

Правда, в прибранном и ухоженном обществе человек «средней продолжительности жизни», будь то хоть 70, хоть 80 — не беспомощный старик, который нуждается прежде всего в медицинской помощи, а здоровый человек, способный и за собой ухаживать, и общественным трудом заниматься. Во всяком случае, когда в Германии пенсионный возраст передвинули, начиная отсчитывать его с 67 лет, это не вызвало ни паники, ни социальных конфликтов.

Россия не может похвастаться достойной средней продолжительностью жизни своих граждан. Но медики и демографы оптимистически заверяют, что ежели наш выносливый мужчина перешагнул свой критический порог 58 лет, не рухнув под ударами алкоголя, истощения или ожирения, производственных травм и т.д., то протянет все 80. Доля пенсионного населения в стране уже достигла 20%, а в 36 регионах страны приблизилась к трети. Правда, другая часть «нетрудового населения» — дети — при этом сокращается, что облегчает работающим их груз сегодня, но грозит проблемами завтра.

Похоже, и в России, и в мире демографически общество постепенно, но неуклонно и очень принципиально меняется. Но плавный переход из одного демографического состояния в другое не происходит сам по себе. Одни проблемы соотношения работающих и неработающих, изменения страховой и пенсионной систем — так или иначе придется решать государству. А вот изменить жизненную стратегию в «старшем» возрасте предстоит каждому из нас. Ведь каждый заинтересован в том, чтобы все дольше не превращаться в старика или старуху, а оставаться здоровым, бодрым, работоспособным, «жизнеспособным» пожилым человеком.

И очень кстати появилась новая научная дисциплина — нейропедагогика. В международном проекте «Мозг и обучение» («З-С», начало рассказа о нем в № 2 /2007) один из основных разделов посвящен нейрологическим аспектам обучения и поддержания интеллектуального потенциала пожилых людей. Российский пионер программы — Институт когнитивной нейрологии Современной гуманитарной академии. Совершенно независимо от этой программы на другом — юридическом факультете СГА в это же время появился... 82- летний студент. Нейрогеронтология в действии.

В ее тайны посвящает директор ИКН кандидат биологических наук Лариса Качалова.

— Тайн никаких нет, — обнадеживает она. — За формулу «умственная и физическая активность» вы упрекнете меня в банальности, но действительно только так можно продлить работоспособность и самодостаточность. На эту тему есть тома исследований и множество рекомендаций, как медиков, так и самих пожилых энтузиастов здорового образа жизни. От разнообразных физкультурных методик, витаминов Е и С, противостоящих врагам мозговой микрохимии, до решения кроссвордов. Все это остается в силе. Наш вклад — помочь пожилым людям освоить новые знания, которые поддержат их профессиональный уровень, дадут новую профессию, адаптируют к современной социально-бытовой инфраструктуре.

Действительно, на рубеже XXI века сильно изменилась сама «технология жизни». Разные бытовые счетчики, калейдоскоп тарифов, внедрение компьютеров и мобильных телефонов, программные стиральные машины, микроволновки, все эти таймеры плюс нотариальное оформление наследств и квартирных приватизаций, опеки, ренты, субсидии, льготы — все отменило бабушкам с дедушками спокойную социалистическую дремоту, требуя новых знаний и повседневной активности. Плюс общение по интересам, хобби, разные досуговые клубные программы. И порой без курсов или даже «университета третьего возраста» не обойтись.

Но вот что касается трудоустройства... Уже сорокалетние профессионалы выходят из кадровых агентств расстроенными: в условия найма входит обидная формула «не старше 35 лет». Для кого тогда ЮНЕСКО разворачивает программу «Обучение в течение всей жизни»? По прогнозам организации, в обозримом будущем каждый человек к 50 годам должен будет переучиваться на дополнительную или новую профессию.

— Кадровики полны «возрастных предрассудков», — говорит Лариса Качалова. — Мы стремимся доказать им, что возрастной порог не повод для вытеснения огромного числа работников с рынка труда. Есть множество профессий и специальностей, требующих именно возрастного опыта и психонейрологических установок. Заранее отчисляя наиболее старших в аутсайдеры, кадровики лишают свое производство многих преимуществ, связанных с опытом, кропотливостью, личностной устойчивостью таких специалистов, преемственностью профессиональной информации. Да и никуда им не деться — по демографическим причинам приток старших в производство неизбежен. С другой стороны, посмотрите на митинги пенсионеров, возмущенных низким уровнем жизни. Наверняка у многих из них хватит такой же энергии без эксцессов и нервотрепки прямыми доходами поддержать и собственное достоинство, и достойное существование. Так что нейропедагогика послужит обеим сторонам. Мы разрабатываем методы обучения, направленные именно на старшие возрасты. Естественно, обучать 50—60-летнего ветерана надо совсем не так, как 18-летнего студента.

Но как же проблемы с памятью, суставами, выносливостью, зрением — все это с возрастом действительно слабеет. Несколько лекций и кое- какие собственные наблюдения проясняют картину. Во-первых, надо разделить медицинское и геронтологическое «полушария». Скорбный мир болезней — «альцгеймеры», «паркинсоны», склерозы, инсульты, параличи — своя ниша (хотя отнюдь не изолированная). Естественное старение — своя. Можно ли рассчитывать на склоне лет на «идеальный», не тронутый изъянами мозг? Увы, нет, каким бы вы гением ни были.