Знание-сила, 2002 № 09 (903) - [35]
Так вот, по данным разных исследований, проведенных независимо друг от друга, вклад наследственности в интеллект составляет 50-80 процентов. Лишь оставшиеся 20-50 процентов определяются средой. Это, конечно, очень мало с точки зрения оптимистов, считавших, что интеллект определяется средой и обучением на все 100 процентов. Но не вполне правы оказались и психологи начала прошлого века – наследственность тоже не определяет интеллект целиком и полностью.
Ну что ж, просто одни оппоненты в споре «наследственность – среда» оказались несколько больше правы, чем другие. Однако у этой картины появились обертоны, если не контрапункты.
Примерно в середине XX века появились тесты другого типа – тесты творческих способностей. Их, естественно, тоже включили в психогенетические исследования. Картина оказалась прямо противоположной: на 80 процентов творческие способности определяются обучением и воспитанием, а наследственностью – всего на 20.
Как устроены сами тесты? Тест интеллекта измеряет способность человека решать четко сформулированные другим человеком задачи, причем каждая из них имеет один-единственный правильный ответ, который заранее известен постановшику этой задачи. Например, от испытуемого требуется решить арифметическую задачку («Сколько километров пройдет поезд за 7 часов, если его скорость 40 км в час?»); вычеркнуть слово, которое не подходит к остальным четырем, сходным между собой (вычеркнуть лишнее в наборе «рисунок, картина, графика, скульптура, живопись»); продолжить числовой ряд (6, 9, 12, 15, 18), догадаться, глядя на разрезанные части геометрической фигуры, что это была за фигура, и т.д. В среднем каждое такое задание требует для своего выполнения не более нескольких минут, и всего их в тесте может быть несколько десятков, что рассчитано на час-два гонки в условиях дефицита времени. Это весьма специфическая деятельность, с творчеством имеющая очень мало общего.
В результате устанавливается так называемый коэффициент интеллекта (IQ). Он показывает степень способности к данной деятельности у конкретного человека по сравнению с показателями «среднего» человека того же возраста: ты решил больше задач, чем это делают в среднем люди той же возрастной группы, следовательно, «интеллектуальнее» (набрал больше 100); меньше 100 – значит, «менее интеллектуален»; ровно 100 – значит твой интеллект точно соответствует среднему.
В тестах творчества задания не имеют одного-единственного, наперед заданного ответа – ответов может быть неопределенно много. Задания здесь требуют изобретательности и оригинальности: например, придумать как можно больше способов не обычного употребления самого, казалось бы, обыденного предмета (карандаша, кирпича), изобрести как можно больше усовершенствований другого предмета (телефона, пожарной машины), придумать как можно больше окончаний сюжета, незаконченной картинки и т. д.
Итак, тесты интеллекта измеряют способность человека быстро перерешать большое количество стандартных задач, которые, во-первых, уже четко кем-то сформулированы, а во- вторых, имеют заранее известный способ решения и единственно правильный ответ. И эта способность детерминирована в основном генетически – как минимум, наполовину, а то и намного больше.
Но отличительная особенность мышления человека – способность изобретать новое, оригинальное, до этого не существовавшее и не известное. И развитие этой-то вот способности намного больше зависит от того, с чем человек сталкивается в своей жизни, чем от наследственности. От среды, благоприятствующей или не благоприятствующей творчеству, и, что очень важно, от взаимодействия с творческими людьми, которые сами склонны к творчеству, демонстрируют соответствующий тип поведения и поощряют его в других.
Наконец, совсем недавно психолог М. С. Егорова провела красивые эксперименты, в которых изучались связи между творческими способностями детей в одном возрасте и их интеллектом в другом. Странно, что никто не додумался до этого раньше: чуть ли не пол века психологи либо сопоставляли интеллект и творчество в каком-то одном возрасте, либо брали несколько возрастов, но тогда изменения творчества они анализировали отдельно, а интеллекта – отдельно. Сейчас, когда новый научный ход сделан, он кажется очевидным, чуть ли не напрашивающимся; но вот не напросился же никому за предшествующие десятилетия…
Оказалось, что уровень интеллекта в более старших возрастах зависит от уровня творчества в более младших.
Но не наоборот – творчество в более старшем возрасте не зависит от интеллекта в более младшем. Значит, даже для того, чтобы научиться хорошо решать четко поставленные и ставшие стандартными задачи, вначале нужны творческие усилия человека. Без этих творческих усилий не будет и интеллекта.
Для педагогов и психологов-практиков это и плохо, и хорошо. На творчество легче влиять – его легче индуцировать и раскрыть, но легче и придавить, «перекрыть ему кислород». Поговорив с интересным творческим человеком или даже просто побывав в театре, на концерте, вы можете на время заразиться творческой энергией людей, с которыми общались или за которыми увлеченно наблюдали. Вы всего лишь слушали и смотрели, но в вас индуцируется собственная творческая активность, вы «загораетесь». По горячим следам этого творческого взаимодействия вы можете найти свое творческое решение. Причем оно может лежать в области, очень далекой от того, что обсуждал ваш собеседник, от того, что вы увидели и услышали.
