Знание-сила, 2001 № 10 (892) - [42]
Долгий опыт участия в этих ристалищах убедил автора этого текста в непреложном факте: начиная с 9-го класса, слушать большинство ответов гимназистов на любом экзамене – либо скучно, либо противно. Тяжко наблюдать, как незаурядный школяр учится почти каждому предмету в пол- или четверть силы, чтобы не одуреть от недосыпа и не завалить несколько других предметов – тоже обязательных. И так – три года; а впереди – еще пять лет сходной муки в вузе! Чем эта жизнь лучше безысходного ада в обычной дореволюционной гимназии, описанного Василием Розановым и другими классиками?
Пожалуй, только одним: единственной в мире роскошью человеческого общения с теми незаурядными людьми, которые преподают в Классической гимназии, почитая этот труд за честь и счастье и надеясь воспитать хоть нескольких гимназистов по образу и подобию своему. А чего не хватает старшим гимназистам для столь же положительного отношения к Альма Матер? Видимо, такой же дифференцированной академической свободы, какою располагают властители их дум!
Ведь каждый латинист или грецистзнает Античную Историю – но, как правило, не на пятерку. Математику он знает едва ли на тройку, а химию может вовсе не знать: не тому учился в далекие школьные годы! И если некий математик способен провести хороший урок по истории, то в латыни он наверняка не силен… Вот бы и гимназистам так жить!
Если старшие гимназисты по учебным обязанностям приближаются к студентам – значит, они заслуживают таких же прав…
Увы, в этом смысле Классическая Гимназия пока не превратилась ни в Университет, ни в его отдельный факультет. Оттого она регулярно несет тяжкие человеческие потери. Когда-то от закоренелых классиков отделилась ветвь с не углубленным изучением латыни: вскоре она приросла к стволу Академической (Математической) гимназии при СПбГУ, составив в ней полезную энциклопедическую компоненту. Нынче дрейф удалых физматиков из Классической гимназии неуклонно растет. Уже третий раз руководителям гимназии приходится сливать воедино два отощавших девятых класса в один десятый. И дальше лучше не будет!
Ведь не сбылись надежды многих гуманитариев на то, что Россия, стряхнув тоталитарный режим, быстро двинется в сторону политической демократии – и тогда живые классики будут в большой цене, как необходимые Хранители Равновесия в Социуме. Увы, демократию с человечьим лицом надо еще заслужить! Для этого малостойко переносить страдания; нужно с таким же достоинством одерживать победы в самых разных областях: к этому российские гуманитарии еще не привыкли! Много ли олимпиад по гуманитарным наукам проходит ежегодно в России?
Пока – немного; но уже и не мало. Структурные лингвисты встали вровень с математиками еще в 60-е годы (с помощью матерого кружковца В.А. Успенского). В конце 70-х неутомимый Н.Н. Константинов устроил в Москве многопредметныи турнир Ломоносова: с 1987 года там появились веселые задачи по истории; глядишь, и литература к ним присоединится… А всемогущий Интернет позволит школярам всей России соперничать с московскими умниками! Уже пятый год в Москве проходят Всероссийские олимпиады латинистов. Понятно, что львиную долю премий на них забирают бывалые питеряне, но и прочим немало достается. Можно сказать, что в 2000 году российская гуманитария процветала не меньше, чем российская математика в 1940 году. Ждет ли ее впереди такой же взлет, какой охватил нашу математику в конце 50-х годов? Что можно сделать, чтобы эта сказка стала былью?
Для начала – самое простое, хотя не самое легкое. Нужно поверить, что Школа – это не ворота в Университет; это – сам Университет, в единстве всех профессорских наук и студенческих умений. Одновременно Школа – это Школа, то есть поле всевозможных ИГР между школьниками и учителями. От игры в Дисциплину и Собирание Фактов, через игру в Решение Задач и игру в Экзамены – к Игре в Поиск Задач. Отбор Фактов и Проверку Гипотез, то есть в Научную Работу. От игры в Соревнование учеников – к игре в их Сотрудничество. Цепь таких игр незаметно превращает школьника в студента и аспиранта, а учителя – в доцента или профессора, по мере его отваги и упорства.
Так нечаянный десант немногих удалых и универсальных математиков в среднюю школу, начавшись 70 лет назад, привел в наши дни к возрождению университетской культуры в лучших школах России – меж тем как эта культура зачахла в наших и не наших расколовшихся вузах. Сейчас назрела дифференциация старшего звена лидерских школ – по университетскому канону. Кажется, только она может спасти наших лидеров (да и массовую школу) от быстрой деградации путем варки в собственном соку. Возможно, что через век или полвека де1раданс школ все же повторится – вслед за уже состоявшимся медленным деградансом университетов. Но до тех пор российское и мировое образование может уверенно процветать в течение десятилетий – если оно усвоит все разнообразие тактик и стратегий, выросшее над кружково-олимпиадной методой просвещения молодежи.
Сто лет назад эта новинка зародилась в могучих умах Гильберта и его учеников и постепенно пришлась ко двору ученых сообществ на всей Земле. Возможно, так начинались все удачные образовательные реформы: с возрождения некой простой, но эффективной методы воспроизводства интеллекта, которая вдруг овладевает умами и страстями кучки активистов – пассионариев. Так действовали Сократ и Платон, Аристотель и Гильберт, а также А.С. Пушкин, который советовал в сомнительных случаях быть на стороне гения. Ведь он – Избранник Богов! Кто последует за ним – тот повысит свои шансы стать Избранником Судьбы и войти таким путем в Историю.
