Знание-сила, 2001 № 06 (888) - [15]
Точно помню охватившее нас – пишу «нас», потому что мы на эту тему говорили – общее чувство радости и облегчения, какое бывает, когда вырвешь больной зуб.
Для нас союз с Гитлером был чем-то противоестественным. ощущением опасности в полной темноте. А теперь и началось то, к чему мы всегда готовились и для чего себя воспитывали: началась война, кото-рая, как мы полагали, будет началом мировой революции или, по крайней мере, продолжением испанской увертюры. Не могу утверждать, что именно так чувствовали все вокруг меня, но чувства ленинградской молодежи, моих друзей, были приблизительно такими. Правда, мой друг Перевощиков оказался умнее. Когда мы говорили: «Слава Богу, началась война!» – он добавлял: «Теперь и Сталин, и Гитлер полетят» (не уточняя куда). Другие так не считали. В любом случае, нарыв прорвался.
Мы в касках, в подогнанных по росту шинелях, с трехлинейными винтовками, с гордостью проезжали (в дальнейшем движение все убыстрялось, и мы уже ехали и днем, и ночью) через деревни, и девушки из приграничных деревень забрасывали нас цветами и кричали: «Не пускайте к нам немцев!» Как потом, «драпая», стыдно было вспоминать эти минуты!»
Как минимум за три дня до 22 июня Лотман, как и сотни тысяч красноармейцев, ночными маршами выдвигавшиеся к границе, уже не сомневался в скором начале войны. Но они, равно как и Сталин и высшие военачальники, думали, что Красная армия понесет на своих штыках мировую революцию в Западную Европу и в страшном сне не могли себе вообразить, что придется отходить к Москве и Сталинграду. И народ, и вождь ждали совсем не ту войну, какой она оказалась в действительности.
Статья оформлена плакатами 30-х и 40-х годов
Татьяна Царееская
По статье 58-10 УК
История Великой Отечественной войны изобилует примерами массового героизма на фронте и в тылу, в осажденном Ленинграде и в партизанских отрядах. Война стала поистине Отечественной, ибо народ увидел прямую и страшную угрозу самому своему существованию. Патриотический порыв объединил страну так, как того не было ни до, ни после: «Враг будет разбит, победа будет за нами» – в этом были уверены.
Но были и иные настроения. Процент людей с такими настроениями, выявленный органами, на удивление мал.
И все-таки эти люди были. Попробуем их понять.
В обществе, живущем под гнетом тоталитаризма, война резко ухудшает психологический климат. Страх за свою жизнь и жизнь своих близких, отчаянное положение в результате поражений, голод, лишения – все это провоцирует недовольство властью, всей предыдущей репрессивной политикой, поставившей страну на грань гибели.
Многие настроения, особенно реакция на начало Великой Отечественной войны – отступление, потери, кровь, – ярко отражены в одном очень специфичном историческом источнике. Этот источник – документы надзорного производства Прокуратуры СССР по статье 58-10 УК РСФСР – антисоветская агитация и пропаганда. Уникальные документы хранятся в Государственном архиве Российской Федерации и содержат свыше 21 тысячи дел на отдельных людей и группы лиц, осужденных по этой статье в военные и послевоенные годы. В них – свидетельства народного стона, крика, вырвавшегося в минуту отчаянья. Вряд ли стоит винить этих людей в отсутствии патриотизма, в слабости. Жизнь их, трудная и в мирное-то время, в войну становится как бы напрасно прожитой, потому что все, что они сделали, по их мнению, не защитило от нападения врага, страшных поражений и гигантских потерь.
Правда, исследователю приходится решать трудную задачу: насколько можно доверять фактам, содержащимся в этих документах? Что было на самом деле, а что «приписано» стукачами и следователями? Будем читать документы, держа «в уме» эту трудность.
Перед исследователем ранее недоступного источника проходит галерея лиц – людей самых различных возрастов, национальностей, социального статуса.
Бросим взгляд на дела первого этапа войны. Кого же и за что осуждали в этот период?
В подавляющем большинстве, около пятидесяти процентов из тысячи дел (с июня 1941 по ноябрь 1942), – это люди малограмотные, прожившие всю свою жизнь в глубинке, занятые тяжелым физическим трудом: колхозники, рабочие на железной дороге; грузчики, домохозяйки, нередко живущие впроголодь, задавленные непосильным налогообложением, государственными займами, напуганные быстрым наступлением немецких войск.
Вот дело на группу русских казаков, колхозников села Аиртау Северо-Казахстанской области. В сентябре 1941 года они провожали своего соседа Егорова в Красную армию и на проводах говорили: «Я бы на твоем месте никогда не пошел защищать советскую власть. Ты пойми, что она долго существовать не будет – все равно СССР будет Германией разбит, после того будет другая власть, изберут царя и будем строить свою частную, свободную жизнь».
А подвыпивший Егоров стал кричать, что «коммунисты сидят за нашими спинами, а нас гонят, как баранов, защищать. Но мы все равно не будем защищать советскую власть: она для нас ничего не дала».
О том же говорил и грузчик железной дороги из Куйбышевской области Тумасов И.М. среди своих сослуживцев, и колхозники из села Бородино Зыряновского района Восточно-Казахстанской области: «Вот до чего мы докатились, нас немцы жмут, как мух, это все благодаря того, что мы… сидим с голодными желудками, запуганные изданными законами, что за малейший пустяк судят, от этой жизни у народа нет никакого интереса защищать свою родину, все равно там хуже не будет, только зря народ перебьют».
