Знание-сила, 2001 № 02 (884) - [6]

Стало неприятно.

Собственно, в самой теме компенсаций за принудительную работу в Германии, в том числе и в концлагерях, есть что-то неприятное. Как оценить пять лет в Дахау, Освенциме. Треблинке? Один год? Месяц? Даже несколько дней – это трудно себе представить, это не имеет цены и не поддается материальной компенсации.

С чего граф Ламбсдорфф и начал свое выступление: разумеется, страдания сотен тысяч людей невозможно пересчитать на деньги; разумеется, это чисто символическая компенсация, и все-таки Германия чувствует себя обязанной хоть так оплатить труд рабов (в концлагерях) и рабочих (на заводах, фермах, в домах Третьего рейха).

Рядом со мной сидела пожилая женщина, бывшая узница Освенцима, представлявшая на этом собрании таких же, как она, узников концлагерей. Она очень внимательно слушала, серьезно вникала в детали, а когда получила слово, начала со «Спасибо», обращенного к немцам; ее благодарность была полновесной, искренней – очень уж заждался человек хоть какой-то справедливости. А сколько их уже ничего не ждут и просто понятия не имеют о том, что сегодня, сейчас могли бы получить эту самую компенсацию, по нынешним временам очень даже приличные деньги, и продолжают привычно замалчивать тот, немецкий, период своей жизни! Как вы найдете их, рассеянных по огромной стране, спрятавшихся, молчащих?

Между тем по «межгосударственной» справедливости ни ей. ни другим жителям бывшего СССР, принудительно работавшим на Третий рейх, вообще-то никакой компенсации не полагается; СССР, в отличие от других стран, оккупированных Германией времен нацизма, отказался от нее сразу после войны и надавил на прочие социалистические страны, например сильно пострадавшую от оккупации Польшу, вынудив ее к тому же самому. Жест, как всегда, был важнее интересов граждан, которых, впрочем, и за граждан-то не считали: многие из них продолжили свой крестный путь в сталинских лагерях.

Кстати, а что там с компенсацией нашим родным соотечественникам, проведшим долгие годы в этих самых лагерях? Ее задерживают так же, как «детские» деньги и всяческие другие пособия, а тем временем бывшие узники ГУЛАГа умирают, облегчая задачи бюджета? А как с компенсацией их детям, выросшим в детских домах для «врагов народа»? Говорят, когда предложение включить их в списки всяческих льготников обсуждалось в Государственной думе, кто-то из депутатов сказал: «Они наш Союз развалили, а мы им еще и деньги платить будем?!», и предложение провалили Возможно, Союз был бы еще жив, если бы детей «врагов народа» вообще не было, как и «врагов народа», как и самого террора, их породившего в таком множестве. Однако памятник Дзержинскому те же депутаты хотели поставить на место…

В овальном зале Библиотеки иностранной литературы обсуждалась работа двух немецких фондов в России.

Итак, чисто юридически никто ничего нам не должен: отказались и отказались, ваше дело.

У немецких политиков интерес к вопросу о компенсации остарбайтерам сложился гораздо раньше, чем у советских. Первыми и активнее других его будировали партия зеленых и социал-демократы.

В Штутгарте существует Объединение бывших принудительных рабочих нацистского режима, борющееся за их права; объединение выпускает два бюллетеня под девизом «Избыть до конца бесправие Второй мировой войны», бомбардирует обращениями концерны, в свое время нажившиеся на даровом труде, с требованиями направить часть прибыли на компенсации, а на некоторые предприятия объединение подавало в суд по тому же поводу. Примерно тем же занимаются Федеральный союз – информационно-консультационная служба для лиц, преследовавшихся при нацизме, и Фонд имени Генриха Белля (Кельн), финансировавший вместе с московским «Мемориалом» проект «Восточные рабочие». Есть еще и «Международная служба поиска», входящая в систему Красного Креста и занятая поиском документов, необходимых бывшим остарбайтерам, чтобы подтвердить свое право на компенсацию.

Эти женщины делали снаряды, которые полетят в немцев.

Их сестры, вывезенные на принудительные работы в Германию, делали снаряды, которые потом летели в бойцов Красной Армии Конечно, все эти «ИГ Фарбениндустри», «Крупп», «АЕГ», «Сименс», «Рейнметалл» и прочие вовсе не рвались восстанавливать нарушенную полвека назад справедливость по отношению к людям, про которых часто даже не известно, где они находятся и живы ли еще, за счет своих нынешних прибылей. Более того, поставьте себя на место современного молодого немца, часть заработка которого федеральное правительство систематически изымает для разного рода компенсаций. С одним таким немцем я случайно познакомилась в компании. Он был простым рабочим, приехал в Россию как турист и сначала старательно повторял накрепко усвоенное в школе: мы, немцы, виноваты, особенно перед евреями, мы обязаны платить, платить и платить и никогда, наверное, не расплатимся за то, что натворили наши старшие поколения. Потом он выпил и замолчал. Потом он еще выпил и стал тихонько спрашивать соседа, говорящего по-немецки: объясни мне, пожалуйста, я много и тяжело работаю, я никого никогда не обижал, ну объясни мне, почему часть своего заработка я должен кому-то отдавать и сколько это будет продолжаться?