Знаменитые эмигранты из России - [33]

Трудоспособность Великовского поразила присутствующих. Молодые ученые буквально падали от усталости после дня симпозиума, загруженного до предела. А 77-летний старик, выступающий с докладами, отвечающий на бесчисленные вопросы, внимательно слушающий выступления других ораторов, участвующий после полуночи в частных дискуссиях, снимающийся утром в телевизионных программах, активно участвующий во многих других событиях, выглядел неутомимым. Это произвело на участников симпозиума не меньшее впечатление, чем удивительная образованность, феноменальная память и какая-то необъяснимая сила, излучаемая этим человеком, — властвующая, доминирующая, но не подавляющая.

Аудитория обратила внимание на фразу, с экспрессией произнесенную Великовским во время открытия симпозиума: «Все, что я написал или сделал, подлежит проверке, критике, изменению, и я принимаю вердикт фактов. Мою работу не следует воспринимать как абсолютную истину».

Эти слова он повторял неоднократно. Но его противники не слышали их. Они постоянно распространяли слухи о том, что Великовский безапелляционно провозглашает свою теорию истиной.

Общая точка зрения всех участников симпозиума лучше всего была сформулирована в докладе доктора Мак-Ки из университета Глазго в Шотландии: «…Доктор Великовский оказал гигантскую услугу, заставив нас пересмотреть как сами основы, так и основные предположения в различных дисциплинах, напомнив нам, как нужны для здоровья науки и учения вообще междисциплинарные изучения. Поэтому я не предлагаю тратить время на потворство и удовлетворение скептиков, извиняясь за серьезное отношение к идеям Великовского. Достаточно сказать, что я не представляю себе, как может серьезный ученый отказаться рассмотреть эти идеи или сверить их с фактами и теорией, с которой он знаком в деталях. Детализированные идеи Великовского… являются экстраординарно эффективным инструментом для отметания так называемых «неоспоримых» предположений, обусловивших многие научные исследования… и для отсортировки действительных фактов от предположений».

Никогда еще в колледже Люиса и Кларка не собиралось одновременно столько выдающихся ученых. Это был явный успех, тем более важный, что некоторые профессора колледжа опасались, что симпозиум, посвященный Великовскому, может повредить их репутации. Даже журналисты, все еще находившиеся в плену общественного мнения, созданного ортодоксальными учеными, боялись, как бы корреспонденции в пользу Великовского не повредили их карьере.

В Советском Союзе у Великовского тоже нашлись поклонники. Вернее, поклонник, профессор Всехсвятский, написавший ему письмо еще во времена Сталина. Не убоялся реакции режима… Он же организовал публикацию серии статей о Великовском в «Науке и жизни» в 1962 году. Так что о теории Великовского советские читатели прочли. Изложена она была, правда, «сглаженно» и неподробно, да и имени Великовского в журнале умудрились ни разу не упомянуть.

Последнюю свою публичную лекцию Великовский прочитан в 1979 году в Принстонском университете. Ему было тогда восемьдесят четыре года. Возраст преклонный, а хотелось побыстрее подготовить к печати очередную книгу «Время Гомера и Исайи».

Иммануил Великовский скончался 17 ноября 1979 года в Америке. На следующий день, 18 ноября, его жена Элишева похоронила его в Оушен Кантри на Томе Ривер Бич. Книга «Человечество в амнезии», подготавливаемая к публикации Великовским в последние дни его жизни, вышла в свет в 1982 году.

Прав ли хоть в чем-нибудь Иммануил Великовский? Ясно одно: он — выдающаяся личность уже хотя бы потому, что работы его вызвали к жизни такую ожесточенную и такую длительную полемику. В спорах рождается истина, важно только, чтобы аргументы в этих спорах чего-нибудь стоили.

Некоторые американские университеты (среди них между прочим Новая школа социальных исследований в Нью-Йорке) включают в свои программы «курс Великовского».

Очень может быть, как считают многие, что в науке он и был шарлатаном, но он научил целое поколение ученых — молодое поколение — не доверяться догмам. Уже одно это достаточно ценно, даже если нет рационального зерна во всем остальном.

Абстракции Александра Архипенко

Александр Архипенко — первый скульптор нашего столетия, который осознал форму как иллюзию и исследовал эту тайну всю жизнь.

Кэтрин Кух

Архипенко Александр — 30.05.1887–25.02.1964 г.

Скульптор и художник, работавший в новом стиле, где изображение человеческой натуры было подчинено формальной композиции пустот и геометрических тел.

Окончив школу в Киеве, Архипенко поступил в Школу изящных искусств в Париже (1908 год), где и увлекся кубистическим направлением в искусстве.

С 1921 по 1923 год изучал искусство в Берлине, затем переехал в Ныо-Йорк.

Абстрактные скульптуры Архипенко характеризуются особым ритмическим движением, они отмечены первобытной жизненной силой.

В 1912 году он сделал первый коллаж в скульптуре («Medranos» — расположенные по кругу фигуры из разноцветного стекла, дерева и металла).

У Запада есть основания для серьезного иска к России: мало того, что ее представители Казимир Малевич и Василий Кандинский разрушили стройный храм классической живописи и поставили на его месте сомнительный идол живописи абстрактной, еще и Александр Архипенко проделал то же со скульптурой! Самое верное дело для России — это кричать о тлетворном влиянии Запада, что она сейчас делает сызнова: ведь Малевич и ТТТагял родом из Белоруссии, а Архипенко — всегда считал себя украинцем. Обе страны называют себя сейчас европейскими в отличие от азиатской России… Правда, раньше под тлетворным влиянием Запада понималось нечто иное, но навести легкую ретушь на лозунги недолго. Разберемся пока с Архипенко.