Знаменитая танковая - [31]

– И это на самом деле так было, дедушка, что по десять – пятнадцать танков оставалось во всём корпусе?

– Да, внук, так было… Но слушай. А враги в это время только южнее Харькова собрали для удара в одном месте семь свежих танковых дивизий – восемьсот боевых машин. И с воздуха танки должны были поддерживать не менее семисот пятидесяти самолётов. Почти по одному самолёту на каждый танк! И русские должны были быть уничтожены.

– Мы смоем пятно Сталинграда с мундира германского солдата! – Так заявил Гитлер на совещании в Запорожье. И план контрнаступления был утверждён.

Накануне контрнаступления Гитлер обратился с приказом к войскам группы армий «Юг». Он призывал солдат проявить чудеса стойкости и храбрости. «Исход сражения мирового значения зависит от вас, – писал он в приказе. – Нынешняя и будущая судьба германского народа решается за тысячи километров от границ империи».

* * *

Когда лейтенант Никитин мчался за танками на бронемашине, он велел разведчикам смотреть внимательно по левую и по правую сторону от дороги. Но если б метели и не было, они бы не заметили ни зобнинского отделения, ни якинского, ни партизан. Никого из них возле дороги не было.

Едва отделение Зобнина и партизаны уничтожили сторожевой пост возле минированного участка, партизаны ушли в степь, выполняя приказ своего командира.

Перед заминированным участком был устроен шлагбаум, стояли надолбы. Если б враги ждали наши танки, они бы шлагбаум и надолбы убрали. А в стороне от дороги имелись доты и дзоты, соединённые траншеями. Там и пушки стояли. Но гарнизон находился на квартирах в городе. Конечно, наших совсем не ждали в это время. И Зобнин даже не заметил эти доты и дзоты. Потому что все они были занесены снегом. Последний танк передовой бригады забрал разведчиков, и они укатили.

Якин же под Краматорском, как только убрали часовых, заметил, что от землянки, где часовые грелись, тянулся телефонный провод не только к городу, но и куда-то в сторону от дороги. Он трёх бойцов оставил возле шлагбаума. С остальными пополз, куда вёл провод.

Провод и привёл их к вражескому доту, из которого торчала пушка. Никаких звуков из дота не доносилось. Траншея, ведшая от дота, была занесена свежим снегом. Разведчики скользнули в траншею. Приготовили гранаты. Но в доте никого не оказалось. Стояли приготовленные ящики со снарядами. Разведчики поспешили по траншее дальше. Они обнаружили ещё четыре дота с пушками. Но солдат не было. Они находились в городе. Что делать? Телефонный провод, ведший в город, они сразу обрезали. А если из города позвонят на пост к шлагбауму? Часовые не ответят… Тогда враги могут нагрянуть сюда. И в крайнем блиндаже якинцы заняли оборону.

– Надо же, какие подготовили позиции, – говорил Якин, – да если б мы неожиданно не нагрянули, крышка бы нам.

Он пытался связаться с Никитиным, но тот не отвечал.

Когда же наконец показались и стали проноситься мимо наши танки, разведчики успокоились. Заглянули ещё раз в доты, соображая, что бы им сделать с пушками. А покуда они лазали и соображали, мимо проскочила бронемашина Никитина, пропустили.

За танками неслись машины с мотострелками, потом миномётчики на санях с миномётами. Наконец примчались на машине минёры. Якин доложил им обстановку. Как раз подошёл дедушкин тягач. К нему были прицеплены огромные железные сани, нагруженные горючим для танков. Разведчики уехали на санях.

Уличные бои

А в Красноармейском разгорелись уличные бои. Враги опомнились от неожиданного удара. С юга и с запада подошли к станции вражеские эшелоны с пехотными частями. Их высадили и бросили в бой против наших.

В городе лейтенант Никитин приказал водителю своему не отрываться от танка, за которым пристроились на дороге. Когда миновали переезд, Никитин заметил горящие вагоны. Вдоль них лежали убитые солдаты. Сразу за переездом танк свернул на боковую улицу. Десантники вдруг спрыгнули с него, танк остановился. Никитин только сейчас заметил язычки пламени, побежавшие по танку. Танкисты вылезли из машины и забежали за дом. Среди них Никитин признал молоденького замполита Киселёва из 2-й роты бригады Шибанкова.

Бронемашина свернула во двор. В бронемашине люка не было, были дверцы по бокам. Никитин открыл дверцу, огляделся. Через двор два санитара несли на плаще раненого.

– Где фрицы? – крикнул им Никитин.

Санитары ничего не ответили. Скрылись в проломе забора.

– Никитин, на той стороне пушка! Отгони за дом машину! – подбежал к нему замполит Киселёв. – За дом уведи. Говорю, сейчас ударят по ней!

Бронемашина заползла за дом. Совсем рядом ухнула пушка. Замполит и Никитин поползли. Разведчики лежали за брёвнами.

– Лейтенант, за танком две пушки! – крикнул один из них.

– Куда они бьют?

– Не знаю. Куда-то в сторону. На ту улицу.

– Где-то тут НП комбрига Леонова, – говорил замполит. – По рации передали – за садом. К нему рвались мы. Да нам в бак и в мотор угодило!

Из-за танка строчили автоматчики. От брёвен летели щепки.

Замполит обогнул дом. Никитин и разведчики пробежали за ним. Танк пылал. За кустами они увидели вражескую пушку, стоявшую к ним лафетом. Расчёт копошился возле неё. Правее стояла ещё пушка. Из неё палили вдоль улицы. Никитин понял, что бронемашину его закрыл от врагов горящий танк. Он бросился назад, но замполит уже был возле машины, манил рукой водителя. Бронемашина проползла вдоль стены до угла.