Знамение времени. Убийство Андрея Ющинского и дело Бейлиса - [24]
- Что вы, что вы!..- отвечает кто-то из обывателей.
И ответ этот столь искренен, столь верно передает то настроение, которым полны здешние люди, что становится ясным, что здесь было совершенно удобно, вполне возможно нести ночью что угодно, в том числе и труп убитого, не рискуя никакой встречей...
Постепенно мы все поднимаемся... Оказывается, это любимое место окрестных жителей. Сюда любят приходить на прогулку, на попойки, на отдохновение.
Местность эта, называемая Загоровщиной, здесь действительно привольная, поэтичная... Широкий луг, на котором повсюду разбросаны громадные, великолепные деревья, так и манящие к себе, под свои шатры.
Сейчас здесь все полно полиции. Повсюду возвышаются конные фигуры стражников, везде городовые, везде пристава...
Вот мы как-то сразу, неожиданно подошли к пещере. Остановились... Под огромным, развесистым деревом вырыт {74} узкий и низкий вход, так что влезать в нее приходится, пятясь назад...
Один за другим проникают в пещеру присяжные заседатели. Пещеру освещают фонарем.
- Не толпитесь там, на верху, - все время предупреждает председатель, а то еще обрушится, засыпет кого-нибудь...
Вот эксперт Павлов снимает шашку и, несмотря на свой почтенный возраст, бодро и быстро спускается туда, где был труп убитого юноши...
Тут же на месте опрашивают городовых, как и что они нашли...
Суд двинулся дальше, а мы, представители печати, полезли в пещеру... Вот и моя очередь. Сознание, что сюда, этим ходом, так же, как иду теперь я сам, тащили беднягу Андрея Ющинского, намучились, устали и толкали, пропихивая его сюда так же спиной, как мы, - иначе нельзя, - а он со связанными руками, закостенелый, с полуоткрытым ртом и перекошенными глазами, не лез, не слушался, мешая своими растопыренными ногами тащить скоро и без задержки, словно упираясь, словно не желая идти туда, - это сознание мучит меня, тревожит, и я вижу, я чувствую его, этого несчастного мальчика...
Вот я там, в пещере - крошечная площадка; направо одно русло пещеры там найдена куртка, вся в глине... А налево маленькая закутка-пещерка. Сюда-то и втащили убийцы труп Андрюши, здесь прислонили они его, окостенелого, к стене - иначе нельзя было - нет места... Он так стоял здесь около недели, и члены его становились все мягче и мягче, и он садился все ниже и ниже, со связанными руками назад, царапая ими стену, точно хватаясь за нее... Вот он уперся ногами о противоположную стенку, осунулся еще, склонил голову и... и успокоился недвижимым.
- Надолго ли?
- До судебного следователя...
- Как же он тут "сидел"? - спрашивает какой-то сотрудник: для ускорения мы лазили подвое.
- Вот так, - говорит нам охотно паренек, светивший фонарем. И он быстро садится на землю, на те, может быть, листья, {75} за которых сидел Андрюша: скорчился, уперся согнутыми ногами в стенку, притулился спиной к другой, весь согнулся, руки занес назад и опустил беспомощно голову.
Так постепенно здесь образуется новый промысел объяснения и показывания пещеры, приходящим и приезжающим сюда любопытным. Это новая доходная статья жителей Лукьяновского предместья города Киева.
- А тут вот, в печурочке, тетрадки были... - говорит нам этот же мальчик.
И мы, осмотревши, вылезли на "белый свет", который не только нам, но и фонарщику Шаховскому милей, чем вся правда, чем вся подноготная этого дела...
Но правда придет, и мы ее узнаем...
Все перепачканные глиной, мы бежим догонять суд; они осматривают забор, доски, гвозди, через который, согласно утверждений черносотенного студента Голубева, якобы несли труп из завода Зайцева.
- Здесь, этой дорогой-то, по буеракам-то нашим, и человеку-то одному не пройти, а не то што труп нести...-говорит кто-то из полицейских...
Возбуждается вопрос о необходимости пройти прямым путем от печки зайцевского завода к пещере...
- Нужно идти... Идем сейчас...
Вечереет... и сразу начинает темнеть.
- Нет, сейчас нельзя, мы все простудимся, я уже чувствую насморк, - с жаром заявляет прокурор, обвинитель Бейлиса...
Он все время осмотра местности крайне нервничал, суетился, бегал, раздражался, вступал в пререкание с председателем: и видно было, что он крайне недоволен результатами осмотра. Все говорило за то, что убийц Ющинского надо искать в квартире Чеберяк, а не на заводе Зайцева и это раздражало прокурора, и одно время казалось, что он откажется от обвинения Бейлиса и примется за разоблачение Сингаевского, Рудзинского, самой Чеберяк и всех других ее друзей.
Но этого не случилось, и он вдруг сделался каким-то странным, почти полупомешанным, что-то говорящим вслух, невпопад - на это все невольно обратили внимание... И вот он настойчиво требует отложить осмотр этой дороги до другого раза, так как явно чувствует приближение насморка... {76} Понимаете, господа читатели, насморк чувствуется, а тут предлагают идти тем путем, где будто бы несли труп Ющинского! Стоит ли из-за этого беспокоиться?..
И осмотр этого пути отлагается до другого раза... Кстати сказать: он так к не состоялся.
В полутьме маячат стражники... Вот проводят Бейлиса под сильным конвоем и сажают в тюремную карету... Садятся присяжные в четырехместные коляски.
В этот сборник, приуроченный к 120-й годовщине со дня рождения В. И. Ленина, включены очерки, статьи и отдельные высказывания, раскрывающие многогранное содержание его идейною наследия и написанные в разные годы видными деятелями международного коммунистического и рабочего движения, известными отечественными и зарубежными учеными, писателями, журналистами. Многие материалы или неизвестны нашему читателю, или являются библиографической редкостью. Сборник снабжен справочным аппаратом.Рассчитан на широкий круг читателей.
Воспоминания выдающегося большевика В. Д. Бонч-Бруевича о Владимире Ильиче Ленине.
Эта книга — коллективный рассказ о первых чекистах республики, о тех грозных и славных днях, когда в Якутии укреплялась Советская власть, шла гражданская война.Написали ее чекисты, непосредственные участники событий, и журналисты.
Содержание:НАСУЩНОЕ Драмы Лирика Анекдоты БЫЛОЕ Владимир Бонч-Бруевич - Страшное в революции Александр Можаев - Кровавая неделя Ни Бог, ни царь, ни Михаил Иван Толстой - Казанский пленник ДУМЫ Аркадий Ипполитов - Собеседник на пиру Дмитрий Быков - Октябрьская сослагательная Захар Прилепин - Вы правы. Боже мой, как все вы правы Александр Храмчихин - Марш маркитантов Дмитрий Ольшанский - Упрям в вере своей ОБРАЗЫ Дмитрий Быков Броненосец – «Легкомысленный» Михаил Харитонов - Добезцаря Дмитрий Данилов - Тошнота Евгения Пищикова - Красная звезда ЛИЦА Дух оппозиции Олег Кашин - Человек-небоскреб Павел Пряников - Красное на белом ГРАЖДАНСТВО Лидия Маслова - Пожарный случай Олег Кашин Грустная – «Правда» СЕМЕЙСТВО Евгения Долгинова - Стоящие у лона СВЯЩЕНСТВО Евгений Клименко - Назад, к обновлению! ХУДОЖЕСТВО Ольга Кабанова - Лучшая неудача Добужинского Денис Горелов - А ну-ка убери свой чемоданчик Максим Семеляк - Иновещание.
Самые передовые западные страны капиталистической формации, которые обязаны согласно всем догмам демонстрировать господство "свободного труда", применяли рабский и принудительный труд (используемый с помощью прямого насилия или предварительного полного ограбления) в решающих количествах.
Докторскую диссертацiю лекаря Василiя Павловича Никитенко подъ заглавiемъ: "Дѣтская смертность въ Европейской Россiи за 1893–1896 годъ" печатать разрѣшается съ тѣмъ, чтобы по отпечатанiи было представлено въ Конференцiю ИМПЕРАТОРСКОЙ Военно-Медицинской Академiи 500 экземпляровъ ея (125 экз. въ Канцелярiю, 375 въ Академическую библiотеку) и 300 отдѣльныхъ оттисковъ краткаго резюмэ (выводовъ). С.-Петербургъ, Февраля 17 дня, 1901 года. Ученый Секретарь, Профессоръ А. Дiанинъ.
Книга является переработанной и дополненной версией кандидатской диссертации на тему «Анализ мифологической составляющей восточнославянского язычества», которая была защищена автором в 2008 году в Нижегородском государственном педагогическом университете. В книге рассматривается вопрос о сущности такого сложного явления, как восточнославянское язычество, намечаются возможные направления его изучения на современном этапе развития науки, делается попытка реконструкции представлений восточных славян о солярных божествах. Книга делится на два взаимосвязанных блока: теоретико-методологический и историко-этнографический.
В конце XIX века правительство Российской империи занималось организацией важной для мусульман религиозной практики – паломничества к святым местам, хаджа. Таким образом власть старалась взять под контроль мусульманское население России, интегрировать его в имперское пространство, а также расширить свое влияние в соседних странах. В 1920-е годы советская власть восстановила имперскую инфраструктуру хаджа. Хотя с усилением ксенофобских тенденций в 1930-х хадж был свернут, влияние СССР на Ближнем Востоке во многом опиралось на остатки прежней инфраструктуры.
Утраченное время. Как начиналась вторая мировая война. Сокращенный перевод с английского Е. Федотова с предисл. П. Деревянко и под редакцией О. Ржешевского. М., Воениздат, 1972 г. В книге известного английского историка подробно анализируются события предвоенного периода. На основании архивных документов, мемуаров видных государственных и политических деятелей, а также материалов судебных процессов над военными преступниками автор убедительно вскрывает махинации правящих кругов западных держав, стремившихся любой ценой направить гитлеровскую агрессию против СССР. Автор разоблачает многие версии реакционной историографии, фальсифицирующей причины возникновения второй мировой войны.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.