Знакомство категории X - [10]
Пока сам не почувствуешь, трудно понять, что значит быть мертвым грузом. Я мог накачиваться пивом по восемь часов в день, никому до этого не было дела. Исключительно ради себя самого я стараюсь держаться на плаву, слежу за своей формой. С тех пор как я стал нежелательной персоной на тренировках, время от времени играю с детворой в Ля-Курнев[5], в квартале Анри-Барбюс. Меня туда пригласил Самба, сын одной болельщицы, у которой я был как-то раз, когда мое имя еще что-то значило. Паренек с гордостью представил меня своим приятелям на следующее утро. Мы сыграли импровизированный матч: 11 против меня одного. И продолжаем встречаться до сих пор по выходным, несмотря на то что доступ в постель матери мне уже закрыт. Так я поддерживаю форму, а их это подстегивает. С того момента как я наладил их игру и мы стали устраивать матчи с ребятами из соседних районов, они, сами того не подозревая, научили меня тому, что изначально было моим слабым местом — командной игре. Вместо того чтобы забивать самому, чего всегда от меня требовали, я держался чуть позади и выдвигал мальчишек на передний план, раздавая им голевые пасы, подчищая огрехи… Не знаю, пригодится ли мне когда-нибудь этот опыт в первом дивизионе, но на грязном поле парижского пригорода, где царят такие же жестокие нравы, как и в тех местах, где прошло мое детство, я понял для себя одну важную вещь: тренируя других, сам становишься настоящим игроком.
Включаю телевизор, чтобы узнать, кто сегодня вошел в состав команды на игру против мадридского «Реала». Переключаю с «Евроспорта» на «Пате-Спорт», глянув между делом, что идет по «Инфоспорту». Сюжет о безработице в футболе: согласно последнему исследованию, сейчас более ста пятидесяти профессиональных игроков находятся в поисках клуба; скрытая камера в лаборатории по выявлению допинга; репортаж о поддельных европейских паспортах в Лиге чемпионов; интервью со специалистом по поводу резкого взлета котировок акций «Манчестер Юнайтед» на лондонской бирже…
Надеваю кроссовки и спускаюсь в метро. До встречи с Тальей еще два часа, которые нужно как-то убить; ну что ж, буду тем, кем она меня представляет.
Тренажерный зал на улице Куаффар оказался мрачным подвальным помещением с неоновыми лампами и зеркалами, в которых отражались гримасы кучки несчастных, изнемогающих под грохочущими блоками, штангами, станками для жима ногами. Брюно слезает с какой-то адской машины и спешит обнять меня. Он рад, что я решил всерьез взяться за работу. Его встреча прошла неудачно: оказывается, как и во всякой профессии, здесь тоже нужны связи, и женщина, проводившая отбор, даже не попросила его раздеться.
— Она сказала, что у меня слишком короткая фильмография. Конечно, если меня не будут снимать, вряд ли она увеличится! Согласен, я новичок в этой сфере, но, черт возьми, меня знают во всех парижских клубах — этой дуре стоило только справки навести! Разогрейся на гребле.
Закрепив ноги, сжав ягодицы, мы плечом к плечу тянем веревку водных лыж на подвижных сиденьях. Компьютер задает силу волн и встречных течений. Наматывая километр за километром, Брюно рассказывает мне о своей жизни. О счастливом детстве в Сарселе с родителями-алжирцами, которые успешно прижились во Франции, потому что привыкли к бедности еще в Алжире. Его сексуальность была заметна с детства. После школы они с приятелями подались в пожарные, чтобы чувствовать себя героями и вызывать восхищение у девушек. Страсть он познал с Жослин, дочкой инженера из «Мишлена». Два месяца спустя она попала под автобус. Глубокая кома: целый год все свое свободное время он проводил рядом, постоянно разговаривая с ней в надежде, что она «проснется». В итоге ее родители решили отключить жизнеобеспечение: его никто и слушать не стал, потому что они не были женаты, тогда он по собственному желанию стал приходить в палаты к больным, находящимся в коме, и говорить с ними. Пусть от его горя будет хоть какая-то польза… Но он мешал санитаркам, потому что постоянно путался у них под ногами, и в итоге ему запретили приходить в больницу. И тогда у него осталась только казарма, отвага и приятели. Пока однажды и этому не пришел конец: какой-то тип поджег свой дом, чтобы свести счеты с жизнью, и мешал пожарным тушить огонь. Чтобы спасти сопротивляющегося безумца, Брюно вырубил его, а сам бросился на поиски мяукающего в самом пекле кота, но в это время обрушился потолок. В итоге Брюно уволили за то, что он спас кота, а не человека. С того самого дня секс — единственное, к чему он не потерял интереса, с его помощью он пытался забыть о безработице, несправедливости и отчаянии. Ночи он проводил в свинг-клубе, куда каждый вечер приводил девушек, подцепленных накануне. Так он случайно и познакомился с профессиональной порноактрисой. Он показался ей интересным, и она записала его на кастинг.
— Так что, как видишь, — заключает он с важным видом, — никогда не стоит отчаиваться.
Мы «гребем» еще минут пятнадцать, потом переходим к серьезным вещам: от тренажера к тренажеру он подробно объясняет, какие мышцы и на каком снаряде мне стоит подкачать, чтобы выдерживать дистанцию, почти не уставая. Я все записываю на листок. После тренировки мы отправляемся в сауну и, приподняв себе яйца, он мне объясняет секрет порнопрофессионалов: все дело в лобково-копчиковой мышце.
