В тот момент ему казалось, что именно они лишили его всяких надежд на счастье. Скорбь смешалась с жестокостью в такую смесь, что ею можно было бы взорвать подкоп.
Н-До думал, что, возможно, не убьёт своего партнёра… по крайней мере, не убьёт его сразу. В последнее время он постоянно думал о женщинах — в день разговора с солдаткой у него, вероятно, хватило бы храбрости, любопытства и дерзости пойти к девкам. Н-До отправился бы прямо туда, не подойди к трактиру шальная парочка — Юноша У и Юноша Хи, ближайшие приятели.
Хи сходу принялся рассказывать о балагане на площади у храма, где за три гроша показывают морскую собаку, двухголовую змею и прочих мерзких тварей, а У добавил, что какой-то юный бродяжка там же танцует на барабане — и нельзя было сказать о непотребном квартале, чтобы это не выглядело глупо.
Н-До пошёл с ними к храму.
Морская собака оказалась совсем не похожей на собаку — скорее, на кошку, только без хвоста. На её круглой мокрой голове росли два пучка усов, как пышные плюмажи из белого конского волоса, а глаза напоминали круглые пуговицы; тварь плавала в кадке с водой, загребая лягушачьими лапами. Друзья посмеялись над ней, строя предположения о том, в воде ли спариваются такие твари или выходят на сушу, подивились странным монстрикам в клетках, похожим на храмовые картинки, изображающие мелких бесов — и вышли из шатра как раз к началу танца.
Танцор, очевидно, ровесник Третьего Брата Н-До, не старше, представлял собой куда более захватывающее зрелище, чем самые отвратительные звери. Начать с того, что он не носил меча. Его рубаха была завязана под грудью узлом, открывая полоску загорелой кожи на животе, а штаны не прикрывали лодыжек. Волосы, выгоревшие до почти серебряного цвета, он заплел в косу и закинул за спину. На миг Н-До встретился с ним взглядом: взгляд танцора, насмешливый, презрительный и обещающий одновременно, сразу обесценил разговор с солдаткой. Н-До залюбовался его нервным лицом с тонкими чертами, как любуются солнечными бликами на лезвии.
Пожилой флейтист завел мелодию в сложном прерывистом ритме — и танцор вспрыгнул на барабан босыми ногами. Большой плоский барабан отозвался глухим гулом; танцор заставил его тяжело зарокотать, чуть улыбнулся толпе — и выхватил из ножен, спрятанных в рукавах, два узких клинка, ослепительно сверкнувших на солнце. Старинный танец — "Укротитель Молний".
Флейта звенела и лилась дождевыми струями, барабан рокотал тяжело и угрожающе, как далекий гром, а танцор окружил себя сиянием ножей, вращая ими так, что едва можно было уследить за движениями его рук. Повинуясь мелодии, он то внезапно замирал вместе с ней в позах, похожих на позы атакующей змеи, то делал несколько стремительных выпадов, в смертоносности которых никто бы не усомнился. Безумное сочетание полудетской беззащитности и отточенной техники ловкого хищника создавало нервное напряжение, действительно, предгрозовое, которое овладело толпой зрителей целиком. Оно не спало сразу, как кончился танец.
Флейтист убрал в футляр инструмент и протянул танцору, спрятавшему ножи, медную тарелку для подаяния. У тут же бросил на медь горсть мелочи — и был вознаграждён яркой улыбкой.
— Эй! — окликнул танцора мужчина средних лет, одетый, как зажиточный горожанин. — Кому ты принадлежишь?
Танцор остановился. На тарелку, которую он держал, продолжали бросать монетки.
— Я свободный, — сказал танцор, чуть растягивая слова на южный манер. — Хочешь драться?
Горожанин облизнул губы, вынимая вышитый кошелек.
— Не вижу смысла. Ты без всяких драк мог бы поменять свои бесконечные дороги, холод, голод и базарные танцульки на счастливую жизнь в тепле и довольстве…
Танцор рассмеялся.
— В качестве твоей наложницы? Предполагается, что ты возьмешь меня без боя? Очень смешно — а когда я тебя убью, будет ещё смешнее!
Ответ доставил зевакам большое удовольствие. В толпе кто-то свистнул. Молодые женщины, укутанные в шерстяные накидки, хихикая, захлопали в ладоши. Флейтист взглянул на танцора с отцовской нежностью. Н-До положил на тарелку пару серебряных монет.
— Спасибо, богатый Господин, — сказал танцор, в чьем насмешливом тоне не слышалось ни нотки почтительности. — Это всё мне? Не ошибся?
— Если бы ты убил паршивца, который покушался тебя купить, я заплатил бы золотой, — сказал Н-До, тоже смеясь. — Иногда мне жаль, что таких, как ты, мало среди аристократов.
— Сразись со мной, — предложил танцор, непонятно, в шутку или всерьёз.
— Не дури, Таэ, — сказал флейтист, подходя. Танцор протянул ему тарелку.
— А что? У меня была бы жена-аристократка, а её богатая родня ненавидела бы нас, — сказал он весело.
— Маленькая дрянь, — усмехнулся Н-До, скрывая грусть притворным гневом. У хлопнул его по плечу, показывая, что пора уходить. — Мне, пожалуй, пришлось бы убить тебя.
— Жаль, что я так и не узнаю, хорош ли ты в бою, — сказал Таэ без тени обиды и махнул рукой.
Толпа расходилась, и приятели тоже пошли прочь.
— Представляешь, как бы выглядело это чудо после хорошей метаморфозы? — мечтательно спросил Хи вполголоса. — Не жена, конечно — но какая была бы наложница… Паршивец-то зорок…
