Знак Зодиака Змееносец - [54]

Она отправилась в местный ВУЗ, но и там её ждало разочарование. Как пояснили в отделе кадров института, кандидат философских наук Аркадий Иванович Тверд в апреле этого года написал заявление об увольнении по собственному желанию, и о его дальнейшей судьбе им ничего неизвестно.

Глава 23

Дмитрий Якобсонс расхлябанной, шатающейся походкой медленно брёл по улице. Он был в стельку пьян. Последнее время молодой музыкант часто позволял себе принять лишнее: таким образом он пытался заглушить в себе многочисленные обиды на множество людей.

Последние три года он проживал в общежитии, ровно с той поры, когда будучи не в силах больше скрывать свою тайну, признался родителям, что является сторонником однополой любви. Мать, услышав такое от сына, схватилась за голову, заголосила и убежала на кухню за корвалолом, отец же, побагровев и став мрачнее тучи, играя желваками на скулах, лишь молча указал ему рукой на дверь. Димка собрал немного вещей на первое время и отправился к своему давнишнему приятелю, актеру театра юного зрителя. Больших чувств к нему он не испытывал, однако это был яркий представитель их нетрадиционной тусовки, а потому подающий надежды трубач решил, что лучше уж жить с ним, чем с бессердечными родителями. И всё же их любовный тандем продлился не долго, поскольку ветреный служитель Мельпомены вскоре уехал в Москву в поисках лучшей актерской доли.

В который раз Дима ощутил себя брошенным и никому не нужным на всём белом свете. Именно тогда, изрядно напившись, он решился отправиться к Кулебабе и поставить ему ультиматум: или тот окончательно примет его искреннюю многолетнюю любовь и, соответственно, согласится на постоянное проживание Димки у себя в квартире, или Якобсонс совершит самоубийство на глазах у маэстро, сбросившись с крыши его девятиэтажки. Так уж случилось, но в тот день случайным свидетелем этой сцены оказался гость Сергея Георгиевича, черноволосый бородач со странным взглядом тёмно-карих, практически чёрных глаз. И вот, когда в порыве отчаяния Якобсонс выскочил из квартиры Кулебабы и бросился вверх по маршевой лестнице, случилось неожиданное продолжение. Не пробежав и одного лестничного пролёта, Дмитрий ощутил, как крепкая мужская рука схватила его за рукав рубашки. Он предпринял попытку вырваться, но всё оказалось тщетным. Словно железной клешней незнакомец крепко сжимал байковую ткань одежды.

– Отпустите меня, мне незачем жить! – бился в истерике молодой музыкант, обливаясь слезами, всё ещё пытаясь вырваться из железной хватки мужчины. – Зачем вы это делаете? Что вам от меня надо?

– Всего один вопрос. Меня интересует всего один вопрос. Ответишь мне на него, и я отпущу тебя на все четыре стороны. Согласен?

– Да, спрашивайте, – согласился Дмитрий, поскольку в этот момент ощутил, как всё внутри него заиграло от звука голоса этого человека.

Стоило бы отметить, что, пережив в детстве сексуальный опыт с взрослым мужчиной, с тех пор он всегда млел и впадал в некий ступор, едва только слышал бархатный мужской баритон. А в голосе незнакомца эта тональность была выражена особенно глубоко и ярко.

– Кто ты по знаку зодиака?

Подобный вопрос вверг Якобсона в уныние, поскольку он в тайне ожидал, что тот спросит его о чём-то более романтичном.

– Лев… – устало произнёс он. – И что, для вас это может что-то значить?

– Ещё как, – усмехнулся бородач, продемонстрировав на удивление белые и ровные зубы. – В таком случае прыжок с высоты тебе не подходит. Твоя стихия Огонь, впрочем, как и Сергея Георгиевича, а значит, более логичным для тебя будет сгореть в огне. Ну, как тебе такая идея?

Теперь уже испуг брал бразды правления над истерзанной душой юноши. От мысли, что огонь будет пожирать его плоть, ему стало не по себе. Он сразу же представил себя в виде зажаренного поросёнка и вмиг протрезвел.

– Я вижу, ты уже приходишь в себя. Это хорошо… – как-то неопределенно промурлыкал черноволосый мужчина, и в этот момент Димка ощутил его крепкую шершавую ладонь у себя на щеке.

Что было дальше, он помнил плохо. Зато ему больше не пришлось беспокоиться о ночлеге. Почти месяц он прожил в комнате на первом этаже общежития у своего нового друга, после чего тот выхлопотал отдельную комнату и ему. С тех пор Якобсонс поселился на четвёртом этаже общежития для студентов и преподавателей педагогического института. Несмотря на то, что теперь он жил в другой комнате, редкий день проходил без их близкого общения.

Так длилось почти год. Аркадий Иванович – а именно так всегда обращался к нему Димка – оказался на редкость многогранным человеком. За это время музыкант даже позабыл про свою многолетнюю любовь – руководителя симфонического оркестра области Кулебабу. И всё в его жизни было хорошо, пока не приключился один случай.

В тот день Димка припозднился с репетиции, а когда зашёл в комнату Тверда, то обнаружил, что тот не один. Ярко размалёванная девица, примерно одного с Димкой возраста, с пренебрежением взирала на вошедшего музыканта, полулежа на кровати.

– Этот, что ли, теперь в твоих любовничках ходит? – зло поинтересовалась она. – А чего такой страшненький? Аркадий, что-то ты по наклонной покатился. Скоро так и до старичков доберёшься…