Знак ворона - [45]

Дэн слегка улыбнулся и спросил:

- Ну как, готовишься к визиту?

Я не удержался и высказал все свое к этому визиту отношение. Дэн только усмехнулся.

- Таково бремя власти. Ладно, не волнуйся, все устроится. И, главное, не лезь на рожон. Помни, что принц вовсе не твой злобный враг или непоправимый идиот, он просто еще молодой. А когда в семнадцать лет больше умеешь приказывать, чем делать сам...

Я посмотрел на Дэниела выпученными глазами. Так со мной мог разговаривать тот, кого я привык называть словами "маршал" и "учитель", а не нынешний Дэн, уставший и потерянный, казавшийся бледной тенью прежнего. Ну не могло в одночасье все просто так измениться.

А Дэниел продолжал:

- Рейвен вчера ночью уехал...

Вот уж и вправду сюрприз за сюрпризом. А я-то был уверен, что мне бы об этом всяко доложили, и потому сказал по-детски огорченным тоном:

- А я с ним посоветоваться хотел... Он когда вернется?

Дэниел пожал плечами. Я встревожился.

- А куда он поехал?

- Может, в Саргол, может, в Трандаль, может, домой. А может, и вовсе каких-нибудь троллей искать. Это же Рейвен, не человек, а ходячий северный ветер. Мы, когда совсем молодые были, его так и звали: Ветерок. Вороном он стал называться много позже.

Я даже немного обиделся. После сказанного Рейвеном о моих способностях, можно было надеяться, что он и вправду возьмется за обучение, и я стану первым в королевстве рыцарем-магом. Потом я сообразил, как несерьезна моя обида и даже устыдился. И пока я не знал, что сказать, Дэниел добил меня окончательно:

- Да, я ведь тоже уезжаю.

У меня вырвалось только одно слово:

- Как?!

Дэниел улыбнулся.

- Понимаешь, надо. Действительно надо. Слушай, у тебя в казне не уцелело десятка золотых? А то, когда началась вся эта сутолока, я свой кошель куда-то засунул и до сих пор найти не могу.

Конечно, я готов был отдать ему не только казну, но и все личные сбережения, но, увы, не прошел мой благородный жест, еле удалось уговорить Дэна взять вместо десятка полтора, и выбирал он, притом, самые обрезанные и легковесные монеты. На все мои просьбы и предложения он только отшучивался:

- Ну откуда у простого наемника деньги?

Не взял он ничего из предложенного мной снаряжения: ни второй лошади, ни копья, ни щита. Я даже задумался, куда это он так поспешно отбывает. Спрашивать об этом было бессмысленно, ответа я бы все равно не получил.

А Дэн продолжал меня удивлять. Даже в хорошие дни он нечасто позволял себе выпить крепкого вина, а сейчас не только сам приложился к фляжке с какой-то бормотухой, но и меня угостил, что бывало уж вовсе редко. Я и оглянуться не успел, как приговорили мы эту флягу до самого дна. Разлил Дэн остатки по глиняным кружкам и поднял последний тост за мою удачу. Я ему, естественно, пожелал того же. Он поблагодарил очень всерьез и сказал, что удача ему немало пригодится. А я уже чуть-чуть заплетающимся языком начал объяснять, что все самое плохое-о уже позади, что теперь Его Величество разберется, кто настоящий изменник, и, в общем, жду я его обратно с маршальским жезлом и грамотой сенешаля.

А Дэниел посмотрел на меня, улыбнулся и просто махнул рукой. И добавил, что все это ерунда, и речь вовсе не о том. Потом хлопнул меня по плечу, так, как будто на охоту выезжал, пожелал удачи и вышел. А я остался сидеть, приводя хмельную башку в порядок, и в сумятице пьяных мыслей вдруг понял, чем отличается Дэниел нынешний от Дэниела, которого я привык считать настоящим. Тот, который маршал, всегда был чуть согнут. Внутри себя согнут, как будто ответственность и долг его слегка тяготили. А сбросить он их не мог, совесть не позволяла. Нынешний же Дэн как-будто выпрямился, и часть его ноши исчезла, а оставшаяся доля и тяжестью быть перестала. А еще он напоминал мне человека, который после долгой болезни проснулся солнечным утром совершенно здоровый, и радовался и этому солнцу, и зеленой траве, и легкости в ногах - того и гляди, оттолкнется от земли и полетит, как птица.

Возможно, я и вовсе до какой-нибудь поэзии дошел, но тут явился Сэферт и сообщил, что господин Рейвен куда-то отбыл, никого не предупредив, и оставил в своих покоях письмо, адресованное мне. Я сразу вскрыл его, сломав печать с вороном, сидящим на копье, и увидел неровные, какие-о убегающие строки:

"Спасибо тебе за все, мой юный друг. Желаю тебе и дальше оставаться таким же, сочетающим лоск с простотой, наивность с цинизмом, а горячность с трезвым разумом. Мне жаль, что мы даже толком не познакомились, но клятвенно обещаю, что, если вернусь, дам тебе несколько уроков Мастерства, чтобы твои способности не пропадали. Если, конечно, вернусь. А если не вернусь, помяни меня в среду у перекрестка дорог и пролей на землю вино в честь моего покровителя. Удачи тебе. Рей, виконт Корвилль, посвященный Альфедра."

Я чуть не прослезился. Наверное, крепкое вино было тому причиной. Но долго умиляться мне не удалось. В дверях появился Эргис и сообщил, что экскорт мой уже готов, и ожидают только меня одного. А потом поинтересовался:

- А чего это господина Рея телохранитель все про Заречье расспрашивал? Всю душу, зараза, вымотал: где там какая дорога, где чей хутор стоит... Еле от него отбрыкался.