Знак убийцы - [3]
Отец Маньяни, как всегда, отметил про себя, что кабинет, в который он вошел, полностью соответствовал кабинету астронома, каким его представляли на гравюрах XVII века: мрачный, уставленный всякой всячиной, с огромным лакированным деревянным глобусом на массивной резной подставке, окутанный приглушенным светом из окон, затененных тяжелыми бархатными шторами. Приор стоял, прямой и важный, его седые волосы словно лучились в полумраке; он резко захлопнул книгу.
— Отец Маньяни, благодарю вас, что вы тотчас откликнулись.
— Прошу вас, святой отец.
Директор обсерватории Ватикана не любил досужих разговоров. Он сразу переходил к делу, что все еще заставало врасплох отца Маньяни, любителя витиеватых фраз и долгих философских отступлений от темы, свойственных ватиканским преосвященствам.
— Мы только что узнали, что Мишель Делма, директор Национального музея естественной истории в Париже, должен получить экземпляр абсолютно удивительного метеорита. Как утверждает наш информатор, он представляет огромный научный интерес.
По телу отца Маньяни от волнения пробежали мурашки. Такая новость не могла не воспламенить воображение любого астрофизика. Но приор Ванореччи не дал ему времени пуститься в рассуждения об огромных астрономических перспективах.
— Мы сочли, что это явление заслуживает нашего внимания. На наш запрос правительство Франции ответило благосклонно. Мы решили направить в Париж нашего самого замечательного представителя. Вас, отец Маньяни.
— Это большая честь для меня, святой отец. Благодарю вас.
— Не торопитесь благодарить. Эта миссия представляется крайне деликатной. Согласно первым анализам, похоже, этот метеорит содержит в себе следы бактерий экстремофилий.
Отец Маньяни на секунду опешил, потом расхохотался.
— Святой отец… Бактерии экстремофилий… Это несерьезно… Подобное мошенничество уже разоблачили несколько лет назад в Австралии. Оказалось — это обыкновеннейшая пыль, абсолютно земная.
— Больше пока я ничего не знаю. Но наш тамошний информатор утверждает, что эта гипотеза заслуживает того, чтобы к ней отнеслись со всей серьезностью. Дело интересует многих самых высоких деятелей Церкви.
Угловатое лицо отца Ванореччи приняло выражение удивительной важности, и улыбка Марчелло Маньяни угасла.
— Самых высоких… Вы хотите сказать…
Не отвечая, отец Ванореччи обратил взор в сторону окна. В ту сторону, где находилась самая высшая власть Церкви… К тому, чье имя не было надобности называть… Отец Маньяни вдруг почувствовал на своих плечах реальную тяжесть своей миссии.
Приор, как обычно краткий и точный, проводил его к двери, снабжая необходимой информацией:
— Вы покинете Рим сегодня вечером. Самолет в Париж в девятнадцать тридцать две. В гостинице на улице Амлен, в Восьмом округе, в двух шагах от резиденции папского унция, вам зарезервирована комната. — Когда отец Маньяни уже собрался открыть дверь, отец Ванореччи остановил его: — Еще я должен довести до вашего сведения, что профессор Питер Осмонд тоже приглашен для анализа этого метеорита.
— Питер Осмонд? Из Гарварда?
— Он самый. Как видите, дело принимает серьезный оборот.
Питер Осмонд… Отец Маньяни прочел все его книги: безусловный эталон. Ведь это он несколько лет назад разоблачил фальшивый австралийский метеорит, что тогда наделало много шума. Представитель Церкви вдруг почувствовал себя полным ничтожеством.
— Но, святой отец… Мне кажется, я недостоин…
— Спор бесполезен, и вы это знаете.
Отец Маньяни пытливо посмотрел на приора и подтвердил свое согласие легким кивком. Он был иезуит и твердо соблюдал два основных правила ордена: самоотречение в деле и подчинение вышестоящим. Отец Ванореччи открыл дверь и вздохнул:
— Я также должен предупредить вас, отец Маньяни, что то, о чем идет речь, выходит за рамки чистой науки. Наш информатор сигнализировал нам о присутствии в Париже одной персоны, к которой вы должны отнестись с подозрением. Вам надо быть чрезвычайно бдительным. Я полагаю, вы меня поняли?
Отец Маньяни был уверен, что эта миссия намного превышала его силы. Но таково было его добровольное служение: самоотречение ради воли Отца.
Воля Отца Всевышнего… Он почувствовал, что должен на несколько минут присесть на скамейку и обратить взор к большому куполу базилики Святого Петра, который высился в лазурном небе. Он закрыл глаза и попросил помощи у Неба…
И теперь, глядя в иллюминатор самолета, отец Маньяни вопрошал темноту. Он не был уверен в том, что задает себе те же вопросы, что и Питер Осмонд. Ни в том, что он надеется на такие же ответы.
ГЛАВА 4
Под лучезарным солнцем молодая женщина, одетая в бесформенную майку и болтающиеся шорты, бегом поднималась по аллеям, обсаженным кленами. Ее длинные пышные каштановые волосы колыхались при каждом шаге. На памяти ученого такого еще не бывало: служащая «Мюзеума» бегала трусцой в Ботаническом саду! Каждое утро! В хорошем расположении духа! Это зрелище повергало более чем просто в изумление.
Сразу уточним, что Леопольдина Девэр была принята на работу в «Мюзеум» только два года назад, время недостаточное для того, чтобы подняться по научной лестнице. Она еще не вполне свыклась с такими своеобразными обычаями среды, где малейший поиск растягивается на многие годы и где единицей измерения служит тысячелетие. Надо также отметить, что терпение не было в числе ее главных достоинств. Леопольдина Девэр была слишком молода и слишком динамична, чтобы благоразумно сидеть в своем углу: в свои двадцать восемь лет она не желала терять время. Каждый день был настоящей гонкой. В ее обязанности входила инвентаризация библиотек и архивов разных лабораторий, а эта работа требовала отличной физической подготовки. Она бегала из одного здания в другое, из библиотеки в центральный запасник, от архивов к экспонатам, из галереи ботаники к галерее сравнительной анатомии, считая, что целый батальон шутников постарался именно перед ее приходом все перевернуть вверх дном. И следовательно, ей требовалась солидная тренировка.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Александра никому не могла рассказать правду и выдать своего мужа. Однажды под Рождество Роман приехал домой с гостем, и они сразу направились в сауну. Александра поспешила вслед со свежими полотенцами и халатами. Из открытого окна клубился пар и были слышны голоса. Она застыла, как соляной столп и не могла сделать ни шага. Голос, поразивший её, Александра узнала бы среди тысячи других. И то, что обладатель этого голоса находился в их доме, говорил с Романом на равных, вышибло её из равновесия, заставило биться сердце учащённо.
Валентин Владимиров живет тихой семейной жизнью в небольшом городке. Но однажды семья Владимировых попадает в аварию. Жена и сын погибают, Валентин остается жив. Вскоре виновника аварии – сына известного бизнесмена – находят задушенным, а Владимиров исчезает из города. Через 12 лет из жизни таинственным образом начинают уходить те, кто был связан с ДТП. Поговаривают, что в городе завелась нечистая сила – привидение со светящимся глазами безжалостно расправляется со своими жертвами. За расследование берется честный инспектор Петров, но удастся ли ему распутать это дело?..
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.