Знак четырех. Записки о Шерлоке Холмсе - [117]

Было уже двадцать минут четвертого, когда поезд прибыл на конечную станцию. Перекусив на скорую руку в буфете, мы, не теряя времени, отправились в Скотленд-Ярд. Холмс успел телеграфировать и Форбсу, поэтому он ждал нас. Это был невысокий мужчина, глаза с хитринкой, лицо худое, такое, которое никак не назовешь открытым. Инспектор держался с нами очень холодно, а когда узнал, по какому делу его беспокоят, и вовсе набычился.

– Я наслышан о ваших методах, мистер Холмс, – ядовито сказал Форбс. – Вы получаете у полиции информацию, а потом пытаетесь самостоятельно закончить дело, да еще и выставляете нас, полицейских, дураками.

– Напротив, – ничуть не смутился Холмс. – Из последних пятидесяти трех раскрытых мною преступлений мое имя упоминалось лишь в четырех. Остальные сорок девять полиция записала на свой счет. Я не ставлю вам в вину то, что вы этого не знаете, вы человек молодой и неопытный, но если вы хотите добиться успеха на новом для вас месте, советую вам работать со мной, а не против меня.

– Я, конечно, был бы очень рад, если бы вы подсказали мне, что делать, – сменил тон детектив. – Сам я пока в тупике.

– Что вы предприняли?

– За Танджи, консьержем, установлено наблюдение. В полку, в котором он служил, о нем отзываются положительно. У нас на него ничего нет. Но вот жена его – дама интересная. По-моему, ей известно больше, чем она хочет показать.

– За ней следят?

– Да, мы приставили к ней одну из наших сотрудниц. Миссис Танджи пьет. Наша сотрудница дважды была рядом с ней, когда миссис Танджи хорошенько напивалась, но ничего не смогла из нее выудить.

– Насколько мне известно, у них в доме побывали судебные исполнители?

– Да, но им заплатили.

– Откуда у них деньги?

– С этим все чисто. Ее муж как раз получил пенсию. Непохоже, чтобы у них завелись деньги.

– Как миссис Танджи объясняет то, что явилась на вызов мистера Фэлпса, когда тот попросил принести кофе?

– Она утверждает, что ее муж в тот день очень устал и ей хотелось, чтобы он отдохнул.

– Что ж, теперь понятно, почему чуть позже его обнаружили спящим на стуле. Против этой пары у нас ничего нет, только скверный характер женщины. Вы спросили ее, почему в ту ночь она так спешила, что на ее торопливую походку обратил внимание даже дежурный констебль.

– Она задержалась на работе дольше обычного и хотела вернуться домой побыстрее.

– Вы указали ей на то, что вам с мистером Фэлпсом удалось обогнать ее, хоть вы и выехали из министерства примерно на двадцать минут позже?

– Это миссис Танджи объясняет разницей между скоростью омнибуса[113] и кеба.

– А она как-то объяснила, почему, придя домой, первым делом отправилась в кухню?

– У нее там хранятся деньги, которыми она собиралась откупиться от приставов.

– Что ж, по крайней мере, теперь мы знаем, что у нее на все готов ответ. Вы не поинтересовались, не встретился ли ей кто-нибудь на Чарльз-стрит, когда она шла домой?

– Миссис Танджи не видела никого, кроме констебля.

– Похоже, вы допросили ее основательно. Что еще сделано?

– За клерком Горо тоже следили эти девять недель. Ничего подозрительного не обнаружено. Он также чист.

– Что-нибудь еще?

– Ну, мы просто не знаем, что еще можно предпринять… Улик-то никаких нет.

– Как вы объясняете то, что зазвонил звонок?

– Должен признаться, я в полном недоумении. Тот, кто это сделал, должен обладать стальными нервами, чтобы вот так поднять тревогу.

– Да, странный поступок. Большое спасибо за информацию. Если я найду преступника, я вам сообщу. Пойдемте, Ватсон.

– Куда теперь направимся? – спросил я, когда мы вышли из кабинета.

– К лорду Холдхерсту, члену кабинета и будущему премьер-министру Англии.

Нам посчастливилось застать лорда Холдхерста в его резиденции на Даунинг-стрит. Когда Холмс передал свою визитную карточку, нас тут же провели наверх. Поприветствовав нас по всем правилам этикета, неукоснительным соблюдением которого лорд Холдхерст славился, государственный муж усадил нас на роскошные кушетки по обе стороны камина, а сам встал перед нами. Стройный, высокий, с заостренными чертами лица, мудрыми глазами и поседевшими раньше времени волосами, он представлял собой тот редкий тип людей, у которых благородство заложено в крови.

– Я о вас много слышал, мистер Холмс, – улыбаясь, сказал лорд Холдхерст. – И, разумеется, мне нет смысла делать вид, будто я не понимаю причины вашего визита ко мне. В этих стенах произошло лишь одно событие, которое могло привлечь ваше внимание. Могу я узнать, чьи интересы вы представляете?

– Мистера Перси Фэлпса, – ответил Холмс.

– Ах, мой бедный племянник! Вы должны понимать, что наше родство налагает на меня еще большую ответственность и делает невозможным мое заступничество. Боюсь, это происшествие будет иметь пагубные последствия для его карьеры.

– А если документ будет найден?

– О, это, конечно, изменит дело.

– Лорд Холдхерст, я бы хотел задать вам несколько вопросов.

– С радостью поделюсь с вами любыми сведениями, которыми располагаю.

– Скажите, вы отдали распоряжение сделать копию с документа в этом кабинете?

– Да.

– То есть подслушать ваш разговор не мог никто.

– Это совершенно исключено.