Змея - [20]

Люк действовал быстро, он отвел Сандру к машине. Солнце сделало на небе тонкий розовый надрез. Приехав к ней домой, он поднял ее на руках по лестнице и положил на кровать. Потом лег рядом, и они занимались любовью. Одиночество, которое постоянно выло и стонало за потайной дверью его рассудка, почему-то успокоилось. Вместо того чтобы, как обычно, уйти не попрощавшись, Люк заснул и проспал очень долго. Он проснулся, только когда солнце закатилось за красный горизонт. Снова наступила ночь, он встал и велел Сандре собираться.

— Собираться? Зачем?

— У меня есть домик в Айдахо. Поедем туда.

6 Змеи красные и белые

Когда Люк сказал: «У меня есть домик в Айдахо. Поедем туда», он ни словом не упомянул о погоне, но Сандре нравилась эта идея. Ощущая себя преступницей, она забралась в машину с таким видом, словно всю жизнь только тем и занималась, что от кого-то удирала. Она не думала о том, чтобы вернуться, пока они не выскочили на шоссе, — теперь уже поздно было поворачивать. Как под гипнозом, Сандра не сводила взгляда с мелькавших впереди огней, которые напоминали ей двух спаривающихся змей; красная змея — поток задних габаритов — и белая змея — передних — извивались в сумерках. Видя, как змеи петляют по холмам, уползают в пустыню и сливаются в одно целое, она поняла, что судьбы ее и Люка связаны, как эти змеи. Убаюканные качкой машины, они ехали молча.

Люк следовал по 170-му шоссе прямо в пустыню, где ночные призраки вставали и падали по обочинам дороги. Сандра смотрела в окно, как в детстве, и думала, что именно так чувствует себя человек, который выходит за сигаретами, чтобы никогда не вернуться. Она попыталась вспомнить все, что оставляет позади и чего ей будет не хватать: любимые туфли, фотографии деревьев — Сандра их теперь коллекционировала, — книги, привезенные из Огайо, выражение лица Тани, которая почему-то заплакала, когда она принесла ей ключи. Сандра представляла, как все ее пожитки вынесут и положат у дороги, а она пройдет мимо без малейшего сожаления.

Отвернувшись от окна, она заметила, что Люк ведет машину очень быстро, однако легко управляется с рулем. Невероятно, но с ним она чувствовала себя в безопасности, как в детстве, когда ветер неистово раскачивал ветку, на которой она сидела. Рассудок предостерегал, твердя, что она совсем не знает этого человека, но инстинкты говорили, что он ее единственный друг, ее спасение. Она всю жизнь спасается бегством: из бабушкиной западни, из родительской тюрьмы, из Дональдовой клетки. С Люком не будет клетки, только открытая дорога. Ей очень хотелось в это верить, но страх не исчезал, — казалось, будущее преследует ее, словно тени черных птиц, пикирующих с небес.

Люк улыбнулся:

— А ты тихая. Значит, тебе со мной хорошо.

— Да.

— Детка, я рад, что ты со мной. Если честно, я думал, ты не поедешь.

Забавно, он назвал ее деткой, как в старых фильмах про гангстеров, и, когда говорил с ней, ласкал себя, а не ее. Конечно, грубый петтинг по дороге в Айдахо не входил в ее планы, но, видя, как Люк поглаживает свою грудь и плечи, она возбуждалась. Он был крепко сложен, его большие мужественные руки напоминали акул, которые двигаются в воде, подчиняясь столь тайным инстинктам, что невозможно предугадать их поведение. Когда он улыбался, она видела его кривые зубы, дикие, но свободные, такие были и у нее до того, как их заточили в клетку.

Он сказал, что должен кое-кого навестить, забрать кое-что по пути.

— Ведь ты не возражаешь?

Сандра пожала плечами:

— Нет.

Поздновато спросил, но она все равно не возражала. Она была на прогулке. Ей не хотелось, чтобы он под нее подстраивался.

— А кого навестить-то? — спросила она как во сне, вовсе не желая этого знать.

— Человека, с которым я вырос, моего брата. Теперь он очень правильный, но в школе мы были совершенно безбашенные.

Несколько часов спустя Люк свернул с шоссе и стал плутать, пока окончательно не заблудился. О том, чтобы свериться с картой или спросить дорогу на бензозаправке, не стоило и заикаться. Люк был одним из тех, кто не ищет легких путей: такие, как он, просто ездят и ездят, пока не найдут, что им надо. А вдруг он хочет ее напугать? — подумала Сандра и сделала вид, будто нет ничего необычного в том, что они вот уже битый час петляют здесь, рискуя провести ночь в пустыне.

Она не очень любила пустыню; у нее никогда не было желания увидеть заросли юкки или провести отпуск в Долине Смерти. Пустыня казалась ей чем-то большим и горячим, чем-то, что нужно преодолеть, она ждала с ней встречи с таким же энтузиазмом, как полумертвые пионеры, которые хорошо понимали, что могут и не выжить.

Непонятно, каким образом Люк нашел то, что искал, — новый скромный домик, не затерянный среди сотен других домов, а одиноко стоявший на вершине холма. На мили вокруг не было никого, и это не случайно.

Они приехали за полночь, но хозяева были не против. На пороге их встретила высокая девушка, скорее всего аборигенка, которая за все время не проронила ни слова. Ее муж, или сожитель, сторицей компенсировал это, безостановочно бубня что-то монотонным тихим голосом.

Она не могла поверить, что этот человек и Люк — братья. Люк с его татуировками, рок-н-ролльной развязностью, коварной сексуальностью разительно отличался от этого хорошо сложенного мужчины, прятавшего свою привлекательность за маской посредственности: обыкновенная прическа, обычная одежда, нормальное поведение. Вот только глаза ненормальные. Они систематично оглядывали комнату, из-за чего казалось, будто он машина, которую забыли выключить. Сандра мгновенно поняла, что он за человек: его мозг работает очень быстро, он любит числа, ценит порядок превыше всего и легко выходит из себя, если сталкивается с глупостью. Все вещи в доме были функциональны, чисты и лишены характера.