Змей-Погорелыч, или Чешуйчатые Байки - [52]

У всех хозяйственниц тут же перед глазами возникли несметные сокровища и то, на что они их потратят: балы, дорогие платья, прекрасные украшения, а главное, — молодость!

«Как же вы легковерны и легко управляемы!» — леди Эрианора мило улыбнулась своим мыслям, лакеи, которые знали этот тип ее улыбки, непроизвольно вздрогнули, ибо эта улыбка не предвещала ничего хорошего.

Лакей, понесший трубку с документом в личные покои леди Эрианоры, воровато оглянувшись, зашел в помещение для прислуги, где, достав кусок угля, быстро переписал рецепт на внутреннюю сторону одежды. Золотые горы, которые столь манили власть имущих, аналогично действовали и на тех, кто работал от рассвета и до заката.

Впоследствии данный рецепт был продан за пятнадцать золотых, которые правда в скором времени вернулись к владельцу, ибо таких свидетелей не оставляют в живых. А после чего разошелся малым тиражом: позволить приобрести его себе могли далеко не все, ибо цена стояла заоблачная. Некоторые понимали, что лучше иметь золото в кармане, чем дракона в небе.

Принцессы не сводили взгляда со связанной и шипящей, словно кошка, темной принцессы. Рядом с ней, ничего не понимая, сидел взъерошенный комок ничего не понимающей двенадцатилетней княжны, тоже связанной.

Тот, кто связывал принцессу Теллиану, хорошо знал свое дело: связанная по рукам и ногам, во рту плотный кляп с парой придерживающих лент, не дававших от него избавиться, и светящийся ровным светом амулет, блокирующий магию, и иные магические проявления в радиусе трех метров.

— По-моему, мы это зря сделали!

— Что именно? — поинтересовалась одна из участниц.

— Связали ее.

— Ну, она же сразу стала против идеи повязать дракона.

— Да и я против, но эликсир мне дороже! Сколько еще продлится молодость — десять, максимум пятнадцать зим!

— Да я немного не об этом, — покачала головой рыжеволосая принцесса.

— Тогда про что?

— Если… точнее, когда она освободится, она будет злая, как стая кошек!

— Это да-а-а-а, — все присутствовавшие при разговоре принцессы непроизвольно поежились.

Их опасения были понятны, ибо большинство присутствовавших хорошо знали принцессу в гневе и на что способна дочь темного властелина южных земель.

Глядя в ее «похолодевшие» от гнева глаза, принцессы непроизвольно вздрагивали и отводили взгляд в сторону.

Устоявшуюся тишину нарушила рыжеволосая принцесса Ланара, решив отвлечь всех присутствующих от неприятной темы будущей расправы:

— Девчата, а вы уже решили, как именно будем его связывать? — спросила она, оглядываясь на остальных.

— М-м-м-м-м… есть предложения?

— Ну, я так думаю, что добровольно дать себя связать он не даст, — остальные покивали своими головами в знак согласия. — Могу предложить после ужина напоить его отваром дурман — травы…

Экс — предводительница восставших против лидера принцесс Фиона с сомнением покачала головой:

— Это, конечно же, вариант, но где мы найдем столько дурман — травы? На него весьма много надо…

— Ну-у-у-у-у-у, — протянула слегка смущенная Ланара. — У меня еще полтора мешка осталось. Две здешних дриады помогли с редкими травами…

У принцессы Фионы весьма некультурно отвисла челюсть, остальные принцессы от удивления напоминали стаю сов, настолько красноречивым были их взгляды.

— А… тебе столько зачем? — пришла наконец в себя принцесса Фиона.

— Ну… это… мало ли… — цвет лица быстро сравнялся с цветом волос, отчего веснушки на лице стали выделяться белыми пятнами.

— Ну-ну, давненько видать папенька тебя не потчевал розгами?

Девушка подпрыгнула, непроизвольно схватившись руками за пятую точку.

— Папа вот нет, а вот мама…

Ее слова потонули в звонком хохоте принцесс, с которых спало напряжение. Единственной, кто не разделял общего веселья, была принцесса Теллиона, которую, взяв за руки и за ноги, относили в дальние пещеры принцессы, чтобы не спугнуть будущую жертву по производству жидкой молодости.

Сегодня был первый день, когда с северянина сняли лубки и он смог спокойно встать на ноги. Первые шаги без боевого товарища и скакуна, являющегося лешим, северянин чувствовал себя немного неуверенно.

После трагического случая он взял за привычку по дюйму проверять внешнее пространство за дверью в поиске ловушек. На крыше на случай очередного налета сумасшедших дворян он оборудовал великолепное место с большим количеством арбалетных болтов и десятком многозарядных арбалетов, изготовленных для такого случая артелью гномов. Как ни странно, за все расплачивался Рыжий, чувствовавший на себе вину за травму друга.

— Где эта проклятая каналья! — раздался слегка надтреснутый голос. — Подать сюда эту скотину, что посмела отлынивать от работы!

Дверь распахнулась, жалобно скрипнув петлями, и в помещение влетело двое одетых в одинаковые доспехи латника. Увидев северянина, они кинулись к нему… точнее попытались кинуться.

Барон Глом с выпученными от удивления глазами и отвисшей челюстью наблюдал, как двое его личных телохранителей, каждый из которых стоит целого отряда, выпускники самого известного рыцарского ордена «Подгорного грифона», вылетали, словно мешки с песком, из широких окон.

Следом на улицу неторопливой, слегка вальяжной походкой, словно ничего не произошло, вышел рослый северянин с огромной, окованной металлом амбарной книгой и писчими принадлежностями. Хмуро оглядел рыцарский отряд, в котором было как минимум шесть рыцарей с оруженосцами, несмотря на две дюжины тяжелых латников из того же ордена.