Змей подколодный - [37]

Кошмары позапрошлой ночи ожили в один миг. Мелко пятясь, Андрей добрался до выхода, нырнул в спасительный полумрак и кинулся бежать, топая и громко дыша.

Грохоча через три ступеньки каблуками, он допрыгал до конца лестницы, свернул налево, влетел в туалет и там, в кабинке, прижавшись лбом к холодному кафелю, кое-как отдышался.

Минут через десять только, покинув кабинку и умывшись холодной водой, он сумел привести эмоции в приличный вид и криво усмехнулся бледному отражению в зеркале над умывальником. Ужасом гонимый. Твою мать.

Шли уроки, и в корпусе было безлюдно и тихо, но по дороге со второго этажа на первый Андрей встретил директора и, раскланявшись, предупредил его вопрос сообщением об отмене полупары литературы.

— Что-то вы бледны, сударь, — заметил ему господин Айзенштайн (веселясь и празднуя четырьмя пролётами выше; несомненно!..). — Поздно легли, полагаю?

— Да, господин директор, — согласился Андрей.

— Сходите-ка в столовую. Двойной кофе будет вам весьма кстати.

— Благодарю, господин директор!

Кофе и вправду оказал влияние благотворное. Покурить бы ещё! Но до звонка на последнюю пару оставалось пять минут.

Последней парой была латынь. Корпя над падежами местоимений, Андрей с подозрением поглядывал на господина учителя. Господин учитель казался трезв, темою урока, как и всегда, увлечён до чрезмерной жестикуляции и на Андрея ответных взглядов не кидал.

На шестом этаже, в праздности и веселии. А вот сумейте вы так, судари мои! Слабо?..

3

К концу пары благодаря обыденному виду латиниста уровень адреналина в крови вошёл в норму. Но следовало должным образом отдохнуть и расслабиться, а стало быть, доставить себе максимальное количество удовольствий — все, в распоряжении Андрея имеющиеся! Не так уж мало, между прочим, в нашей гимназии можно отыскать удовольствий.

Решение своё Андрей начал претворять в жизнь сразу же после латыни: ни секунды не медля, зашагал в столовую и, дождавшись у входа Ольгу, не терпящим возражений тоном назначил свидание — в шесть пятнадцать у дельфина. Ошеломлённая непривычной бесцеремонностью Ольга вопросила, не случилось ли чего, и получила чёткий и подробный отрицательный ответ. "А в чём же дело?" — вопросила Ольга. "Соскучился!" — сообщил он (чистую правду!) и отправился кушать.

Кушал он долго и со вкусом: фаршированную черносливом утку кушал, черепаший суп, салатики всякие разные, а на десерт — клубничный пирог с мороженым, запивал это всё многими соками и каппуччино. Нигде раньше не пивал он такого каппуччино! Какое ж вино могли б в этом заведении подавать!..

Сотрапезником его был Никита, и сделать самостоятельный выбор блюд Андрей Никите не позволил. Лично набрал ему заказ и со страстью за Никитиною едой наблюдал, называя при этом тихим голосом сорта вин, кои предпочтительно было бы употребить с каждою переменой.

Закончивши ужин, Андрей назначил свидание и Никите: в восемь, в клубе, сто лет уже мы в шахматы не играли, и слабых возражений об уроках и о том, что ещё как играли буквально на днях, слушать не пожелал.

Заинтригованная Ольга к фонтану прискакала минута в минуту и принялась допрашивать. Барышня, по обыкновению, была исключительно хороша, а уж насколько к лицу оказалось ей голубое кружево!.. Андрей поколебался, потом плюнул и тряхнул стариной — в конце концов! этак и квалификацию утерять можно!

По счастью, опасения его не оправдались. Барышня была изумлена, очарована и по самые ушки втянута в омут романтического обольщения, совершенно не соображая, куда её, невинную, влекут. Барышня представления не имела, скольких женщин — о, самых разных! — её собеседник соблазнил за те пятнадцать лет, которые барышня на свете прожила. Андрей блистал. И, блистая, и, тихо радуясь, что такие его умения не исчезли вкупе со вставными зубами и профессиональным гастритом, он сам себе, наконец, признался, что невыносимо — смертельно! — барышню хочет. Хотя бы поцеловать — для начала!.. К концу свидания он не обольщал уже — на автопилоте работал, борясь со всё усиливающимся желанием и с недоумением себя вопрошая: влеку я тут или сам влекусь?..

Ольга же сияла глазами, задирала от искусных комплиментов безупречный носик и влюблялась всё больше и больше, так что в конце концов гадкий соблазнитель начал бояться, что она сама его поцелует. Аккуратно свернув свидание и проводив барышню (до полпути, дабы не вызывать ненужных разговоров), Андрей пришёл в интернат, мучаясь уже не столько воздержанием, сколько раскаянием. Впрочем, особых причин каяться, говоря честно, не было — и без его усилий девчушка пребывала на грани большой любви, давным-давно он это заметил, а сегодня что ж… да, ускорил события… Вопрос — надо ли оно? Ясно ж, что не надо. Но когда нельзя, а очень хочется…

Проигрывая Никите партию за партией, быстро и беспросветно, Андрей убеждал себя, что нельзя. Совсем нельзя! Потому что не остановиться ему, старому кобелю, на страстных поцелуях в вечерних аллеях, ох, не остановиться… А девчонке всего пятнадцать!.. Хотя кто их знает, нынешних девчонок… Но даже если так — мыслимо ли! Презервативы тут продают, к примеру?..