Злые игры. Книга 1 - [128]

— Ну, лично меня это вполне устраивает. — Макс улыбался Шарлотте так, как это делают слегка подвыпившие люди. — Мне всегда нравилось совместное обучение. Оно мне кажется более естественным. А потом я бы мог поступить в колледж, как Джорджи, и заниматься чем-нибудь осмысленным: стать поваром или плотником.

— Интересно, с чего ты взял, что тебя туда примут? — потеряла терпение Шарлотта.

— Ты себя очень глупо ведешь, — объявил Макс, перекатываясь на спину и радостно улыбаясь в потолок, — очень, очень глупо. Я даже не берусь тебе растолковать, насколько глупо.

— Утром попробуешь. — Шарлотта забрала коробку с папиросной бумагой и машинку для скручивания сигарет, стоявшие у Макса на письменном столе. — А пока что я это все уношу к конюшне и там сожгу.

— На здоровье! — хихикнул Макс. — Получишь большое удовольствие, это хорошая штука.

Наутро он нисколько не раскаивался, однако немного нервничал, не зная, рассказала Шарлотта Александру или нет.

— Я ничего ему не скажу, — заявила Шарлотта, — если ты пообещаешь мне никогда больше этого не делать.

— Не стану я ничего обещать! — возмутился Макс.

— Почему? — поинтересовалась Шарлотта. — Тебя что, уже взяли на крючок?

— Шарлотта, голубушка, какая же ты наивная. Никто тебя не возьмет на крючок, если ты куришь травку. Она не больший наркотик, чем… чем кукурузные хлопья.

— Это ты бабушке можешь рассказывать, — весело ответила Шарлотта. — И папе.

— Шарлотта, ты ему ничего не скажешь, хорошо?

— Скажу, если ты не пообещаешь.

— Черт побери! — взревел Макс. — Шарлотта, не смей!

— Обязательно, Макс.

— Ну ладно, — покорно вздохнул он. — Ладно. Твоя взяла.

— Ты никогда, никогда больше не станешь этого делать. А если я узнаю, что ты этим занимаешься, я заявлю прямо в полицию. И учти, Макс, я не дурочка, я буду постоянно следить и проверять. Постоянно. И я искренне надеюсь, что ты не настолько глуп, чтобы таскать это в школу.

— Ну, много я с собой не ношу. Иногда прихвачу малость. Самую чуточку. Но ладно, нет так нет. И не смотри на меня так. Сказал — значит брошу. Мне даже доставит удовольствие показать тебе, как это легко и просто. Чтобы ты убедилась, что к травке не привыкают. Идет?

— Идет, — медленно проговорила Шарлотта. — Но завтра я собираюсь на несколько дней уехать. Доверять тебе в мое отсутствие я не могу. Поэтому я тебя возьму с собой. Чтобы за тобой присматривать и не спускать с тебя глаз.

— А куда мы поедем? Это отлично. Люблю путешествовать.

— В Ирландию.

— В Ирландию? Господи, зачем?

Шарлотта посмотрела на него и вдруг почувствовала, что мозг ее начал работать быстро-быстро и решение, которое она так долго откладывала, оказалось принятым почти без ее участия.

— Я тебе расскажу, когда мы туда приедем. А пока собери в дорогу то, что тебе понадобится. Я уже заказала тебе билет.

— А Джорджи едет?

— Нет. Она говорит, что не может, у нее экзамены в колледже сразу же после каникул.

— А она знает, почему ты едешь?

— Да, конечно, — ответила Шарлотта.

Когда они прилетели в Корк, там шел дождь — мелкий, серый, больше похожий на водяную пыль. Шарлотта принюхалась: воздух был какой-то странновато-сладкий, нежный и приятный.

— Похоже, мне тут понравится, — проговорила она.

Она забронировала по телефону места в гостинице «Ферма Хилскелин»; туда они добрались довольно поздно, потому что Макс по дороге настоял на том, чтобы заехать в Бларни и подняться там на сорокавосьмифутовые крепостные укрепления — поцеловать знаменитый камень.[20] Сама гостиница оказалась небольшим домиком в георгианском стиле, стоящим на полпути между Корком и Бэндоном; она ничуть не напоминала собой ту старую развалину, которую нарисовала в своем воображении Шарлотта.

Они ужинали (семгой, шотландским тетеревом и молочным пуншем, причем к ужину предложили несколько великолепных вин) в столовой таких идеальных пропорций, что она прекрасно смотрелась бы и в Хартесте, если бы ее туда перенести. После ужина сидели в гостиной возле громадного камина и пили кофе по-гэльски; Шарлотта посмотрела на Макса, вытянувшегося в кресле напротив нее, и вдруг подумала, что он выглядит совсем как взрослый и что он очень даже приятный попутчик; а подумав так, вздохнула.

— Боже, это еще что такое? — удивился Макс. — Мне вот хочется прыгать от радости, а не вздыхать.

— Так… ничего.

— Ну и ладно. Ничего так ничего. А ты мне собираешься все-таки рассказать, для чего ты сюда приехала?

— Да. Только вначале наполни стакан. И сядь получше, Макс: тебе придется выслушать кое-что неожиданное.

— Вот это да! — проговорил Макс, когда их очень длинный разговор подошел все же к концу. — Нет, чтоб мне провалиться!

— Крайне изысканная реакция, Макс.

— Да, я понимаю. — Он сидел сильно побледневший, и было видно, что ему стоит огромных усилий казаться веселым и непринужденным и делать вид, будто услышанное нисколько не выбивает его из равновесия. — Но и я не тот изысканный человек, каким считал себя до сих пор.

— Не думаю, что кому-нибудь из нас следует менять стиль и манеру поведения, к которым мы привыкли, — ответила Шарлотта, стараясь не подыгрывать тому настроению, которое только что прорвалось у него.