Злой умысел - [7]

— Ну как тут дела? — пророкотал кто-то у него за спиной.

Джеффри повернулся и увидел доктора Симариана, который заглядывал в дверь, придерживая руками маску.

— Через пару минут все будет готово, — кивнул Джеффри.

— Как пульс у малыша? — спросил Симариан.

— Пока отличный.

— Ну ладно, тогда я быстро помою руки и переоденусь.

Дверь, скрипнув, закрылась. Джеффри нежно потрепал Пэтти по плечу, посмотрел на ЭКГ и записал показания датчика кровяного давления.

— Как самочувствие, хорошее? — спросил он, сняв на минуту кислородную маску.

— Кажется, да, — ответила Пэтти.

— Ну-ка расскажи подробней, как и что ты сейчас чувствуешь? — попросил Джеффри. — Как ноги, нормально?

Пэтти кивнула. Он подошел к ее ногам, проверил их чувствительность, потом снова пробежал данные всех приборов и еще раз, на всякий случай, убедился в том, что эпидуральный катетер не сместился. Джеффри опасался, как бы тот случайно не проник либо в спинномозговой канал, либо в одну из расширившихся в результате беременности позвоночных вен.

Все было в порядке. Удовлетворенный таким состоянием дел, Джеффри взял с крышки наркозного аппарата ампулу маркаина, которую принесла ему Шейла. Резко надавив большим пальцем на синюю точку у перешейка ампулы, он отломил ее кончик. Затем еще раз проверил надпись на ампуле и набрал в шприц двенадцать миллилитров содержимого. Ему хотелось, чтобы анестетик дошел, по крайней мере, до шестого позвонка грудного отдела позвоночника, а еще лучше — выше по позвоночнику. Когда он набрал маркаин, его глаза столкнулись с пристальным взглядом Шейлы. Она стояла слева от него и внимательно следила за всеми его движениями.

Еще долю секунды, не отрываясь, Шейла смотрела ему в глаза, затем молча повернулась и быстро вышла из операционной. Джеффри с удивлением посмотрел на работавшую рядом операционную медсестру, но та была настолько занята, что даже не поднимала головы. Оставалось пожать плечами и хмыкнуть, что он и сделал. Определенно, здесь происходило что-то странное, чего он не понимал.

Повернувшись к Пэтти, Джеффри ввел маркаин, подождал несколько секунд, закрыл катетер и подошел к операционному столику с инструментом. Отложил в сторону шприц и отметил в своем журнале время и точную дозу инъекции. Незначительное ускорение пульса на мониторе ЭКГ сразу же привлекло его внимание. Если в данной ситуации и возникало какое-либо изменение в сердечной деятельности, то, по расчетам Джеффри, это должно было быть незначительное уменьшение частоты сердечных сокращений как результат блокады симпатических нервов. Но происходило иное — пульс у Пэтти стал ускоряться. Это был первый признак надвигающейся опасности.

Первой реакцией Джеффри было скорее любопытство, чем тревога. Его аналитический мозг тщетно пытался найти разумное объяснение тому, что он сейчас видел. Он снова посмотрел на показатели кровяного давления и дисплей пульсотоксиметра. Никаких отклонений они не отмечали. Однако электрокардиограф показывал, что пульс по-прежнему был очень частый, что уже вызывало беспокойство. И сердцебиение стало аритмичным. Учитывая положение, в котором находилась Пэтти, ничего хорошего в этом не было.

Джеффри с трудом глотнул, почти физически чувствуя, как в него медленно заползает страх. С момента как он ввел маркаин, прошло всего несколько секунд. Неужели последняя инъекция попала в одну из вен? Вряд ли, ведь предыдущая пробная доза не дала никаких осложнений. В его практике уже однажды был такой случай, когда у пациента оказалась отрицательная реакция на местную анестезию. После того случая у Джеффри остались душераздирающие воспоминания.

Пульс продолжал учащаться. Почему он растет так быстро и почему стал таким аритмичным? Если последняя доза анестетика была введена внутривенно, то почему не упало артериальное давление? Стоя около Пэтти, Джеффри не мог за несколько секунд ответить на все эти вопросы, но его шестое чувство, выработавшееся за долгие годы практики, било сейчас во все колокола. Происходило что-то ненормальное. И самое ужасное, что Джеффри не мог это объяснить, потому что абсолютно ничего не понимал.

— Мне плохо, — выдохнула Пэтти, повернув голову в сторону, чтобы избавиться от кислородной маски.

Джеффри посмотрел ей в лицо, снова искаженное страхом.

— Что случилось? — спросил он, еще не придя в себя от стремительно разворачивающихся событий. Он взял Пэтти за плечо.

— Я очень плохо себя чувствую, — повторила она.

— Что значит «плохо»? — Джеффри бросил взгляд на датчики. Опасения по поводу того, что у больной может оказаться аллергия на местные анестетики, были не беспочвенны, хотя в данном случае аллергическая реакция на местную анестезию спустя два часа после того, как была введена первая пробная доза, казалась абсолютно невозможной. Джеффри заметил, что кровяное давление начало постепенно подниматься.

— А-а-а-а-а!!! — вдруг закричала Пэтти.

Джеффри посмотрел на нее. Лицо Пэтти перекосилось от боли.

— Что с тобой, Пэтти?

— Боль… в животе, — с трудом прохрипела она сквозь стиснутые зубы. — Вверху, прямо под ребрами. Это совсем не похоже на схватки. Пожалуйста… — Голос ее задрожал и замолк.