Злодеяния немцев в Киеве - [13]

В начале ноября 1941 г. немецкие вандалы начали грабить Успенский собор Киево-Печерской лавры, построенный в XI веке. Сначала они вытащили золото, иконы, драгоценные ризы, а потом взорвали и самый собор.

Вспоминая, какие неоценимые сокровища находились в Успенском соборе, жена хранителя лаврского музея 11. И. Черногубова рассказала: «Огромнейшее богатство представлял фонд серебра и золота. Здесь были пудовые серебряные дарохранительницы, жалованные московскими царями, золотые ковши, чаши, кресты, евангелии в массивных, художественно исполненных окладах. Велики были сокровища фонда станковой живописи, где хранились памятники древней иконописи… К собору днём и ночью подъезжали немцы, грузили музейные ценности и увозили их. И. М. Черногубов протестовал, обращался к коменданту, но всё безуспешно. В лавру приехал Эрих Кох. Черногубов обратился к нему с просьбой запретить грабёж. Кох, ехидно ухмыляясь, ответил, что «примет меры…»

И меры были приняты. Через некоторое время гестаповцы взорвали собор и расстреляли Черногубова.

Гитлеровцы разграбили величайший памятник культуры славянских народов — Софийский собор, из которого вывезли 14 фресок XII века, в том числе четыре фрески со стен Михайловского Златоверхого монастыря, драгоценную утварь и предметы культа. Полностью разграблена богатейшая фототека музея-заповедника, где хранились материалы по народной архитектуре и архитектуре раннего феодального периода Киевской Руси.

В Киево-Печерской лавре немцы похитили документы из архивов киевских митрополитов и книги из личной библиотеки Петра Могилы, собравшего ценнейшие памятники мировой литературы.

«В октябре — декабре 1941 г., — говорится в сообщении Чрезвычайной Государственной Комиссии, — немцы вы везли из лавры ценнейшие экспонаты исторического музея, в том числе весь отдел оружия, насчитывавший около 6 тыс. предметов, среди них были уникальные вещи, как, например, сабля Стефана Батория, витрина запорожского оружия и другие; разграбили ценнейшие экспонаты отдела истории Украины XV–XIX столетий: грамоты, нумизматику, печати, стекло, фарфор, ткани; вывезли из архива музея акты XV–XVIII столетий и рукописи научных трудов…

В Успенском соборе Киево-Печерской лавры находилось больше 20 серебряных риз на иконах, серебряные царские врата, серебряные массивные доски на алтаре и жертвеннике, несколько евангелии в серебряных оправах, три серебряных гробницы, собрание тканей и парчи Киево-Печерской лавры, насчитывавшее более 2 тыс. редких и ценных образцов с дарственными записями царей и гетманов. Все эти ценности немецкие варвары разграбили и вывезли в Германию.

В сентябре — октябре 1943 г. были вывезены в Германию материалы раскопок в Пушкарях, Мезыне, Кирилловской стоянке в Киеве, раскопок Трипольской культуры на Коломийщине, в Халепье и целый ряд уникальных коллекций.

Из отдела Скифии исторического музея гитлеровские грабители вывезли уникальные бронзовые фигурки зверей, наконечники значков и знамён, оружие, керамику, бытовые вещи; из отдела греческих причерноморских колоний — кипрскую керамику — около 5 тыс. предметов, керамику из Ольвии; вывезли материалы отдела «Киевская Русь», в числе их такие уникальные вещи, как запрестольный крест X столетия Десятинной церкви, изразцы с гербом Рюриковичей и другие ценные экспонаты».

Таков далеко не полный перечень уничтоженных и разграбленных культурных ценностей столицы Советской Украины.

В секретном циркуляре от 18 июля 1942 г. командующий немецкими тыловыми войсками на Украине генерал авиации Китцингер писал: «Украинец был и останется для нас чуждым. Каждое простое, доверчивое проявление интереса к украинцам и их культурному существованию идёт во вред и ослабляет тс существенные черты, которым Германия обязана своей мощью и величием».

Оккупанты рассматривали украинцев как рабочую скотину, лишали их элементарных прав на культурную жизнь.

Приказом от 6 августа 1942 г. комендант Киева генерал-майор Ремер запретил немецким солдатам приглашать украинцев на стадионы и в рестораны.

В театрах гитлеровцы насаждали кафешантанную бульварщнну, низкопробную оперетту. Это отвечало запросам развращённых гитлеровских солдафонов.

Во главе театра, работавшего в помещении оперы, стоял зондерфюрер интендант Брюкнер. Он заставлял артистов петь на чужом, незнакомом языке, приказывал артисткам стирать ему бельё, штопать носки. Зондерфюрер мог бить актёров, если они чем-либо не угождали ему.

В городе работало несколько кинотеатров. В некоторые из них разрешалось заходить и местным жителям, но население избегало смотреть фашистские кинокартины.

Оккупанты стремились постепенно и методически изгнать из обихода украинский язык, онемечить киевлян. Сначала объявления, развешиваемые по городу, печатались большими буквами на украинском языке, а внизу мелкими — на немецком, вскоре их стали печатать на немецком языке и только внизу мелким шрифтом приводился текст на украинском языке.

Почти псе радиопередачи проводились на немецком языке. Лишь несколько минут в сутки транслировались передачи на украинском языке: это немцы угощали слушателей очередной порцией геббельсовской лжи, рассказывали сказки о том, как «один немецкий солдат взял в плен роту красноармейцев», кричали о «блестящих» победах немецкой армии.