Злодей - [22]

— Ты можешь лечь ближе, — его низкий голос прогремел надо мной.

— Нет, — ни единого шанса.

Он вздохнул.

— Это не должно быть так неприятно для тебя.

Я взглянула на него через плечо.

— Ты издеваешься?

— Нет, — он приподнялся на локте, край простыни соскользнул и показал его шикарный пресс. — Я знаю, что ты находишь меня привлекательным.

Я отвернулась и положила голову на сложенные руки.

— Находила. Сейчас? Не особо.

— Это так просто не исчезает.

— Такое происходит, когда ты похищаешь кого-то, — мои глаза все еще тщетно искали хоть какое-то оружие.

— Воспринимай это как неизбежное будущее.

— Брак? — я зажмурилась, пытаясь избавиться от бесполезных слез.

— Нет, — он сместился ко мне, от его тела исходил сильный жар, опаляющий мою спину. — По крайней мере, пока нет, — он положил руку мне на плечо, но я откатилась от него к краю, опасно близко к падению на пол.

— Я говорил тебе, что никогда не причиню тебе вреда. Я не хочу забирать у тебя то, что ты не готова отдать, — словно доказывая свои слова, он отодвинулся от меня, его тепло исчезло.

— Что если я никогда не буду готова дать тебе то, что ты хочешь?

— Поверь, ты будешь готова, — его самоуверенность поражала.

— Ты так в этом уверен?

— Да. Ты и я. Бесспорно, — он поднял одеяло и накрыл мое обнаженное плечо. — Вот увидишь.

Я не отвечала, просто смотрела в темноту.

— И однажды, раньше, чем ты думаешь, — он понизил голос, — ты отдашь мне все.

Глава 12

Себастьян

Она не могла уснуть, пока солнце не начало заглядывать за края тяжелых штор, закрывающих широкие окна. Столько раз мне хотелось прикоснуться к ней, обнять. Но она боролась со мной, на что я, конечно же, не возражал. Однако она может пораниться во время борьбы, чего я никак не хотел допустить.

Мне придется ждать, пока она сама не придет ко мне. Было мучительно думать о времени, которое мы потратим на ее злость, о возможных попытках побега и обвинениях в том, что я ее украл. Ее чувства были оправданы, по крайней мере, так бы сказал мой отец. Я понятия не имел, были они или нет.

По крайней мере, она была рядом со мной и вдали от придурка, который был достаточно глуп, чтобы думать, что когда-нибудь сможет претендовать на нее. Даже не могу вспомнить его имени. Я скомкал его образ в своем воображении и выбросил в мусорную корзину моего разума. Может быть, я подожгу ее позже.

Ожидание всегда давалось мне с трудом, но Камилле нужно было время, а мне нужно было набраться побольше терпения. Она должна была принять свое положение. Другого выхода не было. Как только она примет это, то поймет, что это не так уж плохо и на самом деле было оптимальным.

Хотел бы я немного поиграть с ней, пока она будет пытаться найти выход? Конечно. В конце концов, я все еще остаюсь психопатом.

— Что ты там делаешь, сынок? — мой отец постучал в мою дверь.

Я гладил Фрэнки, ее мех был гладким под моей ладонью.

— Просто играю с Фрэнки.

Он распахнул дверь и осмотрел комнату типичного десятилетнего ребенка. Плакаты спортсменов закрывали стены, и коллекция «Звездных войн» от «Лего» была аккуратно выставлена на полке.

— Что случилось, папочка?

Цвет сошел с его лица.

— Сын? Что случилось с Фрэнки?

— Не уверен, — я продолжал гладить ее, радуясь возможности прикасаться к ней. Я любил ее с того момента, как отец принес ее домой, и она выбрала меня. Она стала спать в моей комнате, свернувшись калачиком на моих коленях, пока я сидел неподвижно. — Я спустился вниз сегодня утром и нашел ее на полу в кухне. Неподвижную.

Его глаза расширились, когда они перемещались от меня к кошке и обратно.

— Она мертва, сынок.

Я продолжал гладить ее шерсть.

— Да. Я так думаю.

Он вошел и сел рядом со мной на кровать.

— Ты сделал это? — он положил одну руку мне на плечо. — Я... Я не буду сердиться. Мне просто нужно знать правду.

Я не мог понять его вопрос. Что я сделал? Но потом мне стало понятно. Мой отец думал, что я убил ее, мою любимую кошку.

— Ты имеешь в виду, что это я убил Фрэнки?

— Да, сынок, — он сжал мое плечо, хотя я чувствовал дрожь в его руке. — Это ты убил ее?

— Нет, — я встретился с его глазами. — Я клянусь. Я нашел ее в таком состоянии. Я любил ее, папочка. Я бы никогда не причинил ей вреда. — Я клянусь, — я послал ему мой самый «взрослый» взгляд. Я не лгал своему отцу. Никогда. Всякий раз, когда мой детский мозг страдал от зрелого момента ясности, я мог видеть, что папа был единственной преградой, стоящей между мной и особым учреждением. Он говорил мне об этом несколько раз.

— Слава Богу, — он вздохнул. — Я беспокоился, что ты…

— Превратился в убийцу домашних животных? — я засмеялся.

— Да. Я знаю, — он встал и стащил Фрэнки с моей кровати. — Я не должен был думать так. Извини.

— Все в порядке, но я точно буду скучать по Фрэнки, — я не был грустным, или, по крайней мере, я не был «грустным», как люди в книгах и фильмах. Я не плакал и ничего не чувствовал. Но мне не понравилось, что я потерял ее. — Я не хотел, чтобы она умирала.

— Она была хорошей кошкой. Я попрошу Тимоти похоронить ее возле деревьев, — он колебался у двери. — Прости еще раз. Я должен был догадаться, что ты никогда не сделаешь ничего подобного.