Злобный босс, пиджак и Танечка - [26]

Ночью мне снились амазонки. Все, как одна, полуголые блондинки. Они улюлюкали и швыряли в меня сахарницами, а я прятался от них под столом и со страхом ожидал, что хоть одна до меня доберется.

Весь следующий день я не мог сосредоточиться на делах и бесконечно отвлекался на передачу видео с камер. Таня, кажется, места себе не находила от отсутствия военных действий с моей стороны, а потом даже подруге по телефону на это жаловалась:

— Не могу понять, что с ним, Лен! Ходит как в воду опущенный! Не орет, ничего особенного не делает, мне тут скучно! — помолчала немного, слушая ответ. Потом вздохнула. — Да не хочу я на него работать, как ты не понимаешь? Знать бы, что у него ничего страшного не случилось, уже бы устроила свистопляску…

Точно она, та самая. Теперь я не мог поверить в собственную слепоту. Смеется так же, просто при мне она так искреннее не улыбалась, вот и не узнал. Но это определенно она. Теперь и картина складывалась идеально: почему зеленела, когда отец на собеседование привел, почему потом сразу мегерой обратилась.

Ненавидит меня. Но за что? Разве я тогда успел что-то наговорить ей в порыве страсти? Мол наверное, я тогда сам не свой был. Но ведь она сама ушла, да еще и вещи мои украла! Зачем? Осталась бы до утра, я бы вполне мог и продолжить, раз мы так здорово начали. Сама все испортила, а я еще и виноватым остался? Как будто я что-то ужасное натворил, наподобие изнасилования. Я же ее не изнасиловал?.. Ужас накатил на пару секунд, но тут же отпустил. Да нет же! Все, что было до и в процессе вспоминается отчетливо, она и не пыталась меня притормозить. Тогда в чем причина?

Я действительно не понимал сути этой бабской психологии. Разобиделась она на что-то, ишь. Козни теперь мне строит, работать не хочет, хотя ей такая работа и не светила. Так и шла бы в проститутки — такая бы озолотилась! Представил и отчего-то сжался. Да, такая бы точно озолотилась, хоть и не блондинка. А я бы лучше ей платил, чем тратился сейчас на глупые покупки квартир. Как жаль, что мир устроен так сложно, и вот Танечке приходится работать не по таланту, а на меня. Точнее, работала бы на меня, но в другой ипостаси, я был бы просто счастлив. Кстати, интересно, а почему это она на меня работать не хочет?

— Андрей Владимирович, болванку договора от юристов принесли.

Вздрогнул и выключил видео. Еще не хватало быть застуканным. Задумался и не заметил, когда моя жуткая секретарша покинула рабочее место и вошла в кабинет.

— Спасибо, — ответил, не глядя на нее.

Она подошла к столу и положила распечатки на край. Но почему-то медлила, а потом заявила:

— Андрей Владимирович, не сочтите за беспокойство, но у вас все в порядке?

— Да, — я перевел взгляд на нее. И снова вздрогнул. Да как я мог ее не узнать?

Губы, глаза — та самая прелесть из клуба, оказавшаяся воровкой! А у меня тогда не только от алкоголя в голове все поплыло. Просто в офисе она ведет себя иначе, говорит, улыбается — все иначе. А может, она тогда специально меня в заблуждение ввела своими париками да ресничками? Сводит бедных мужиков с ума и ворует их пиджаки, фетишистка чертова? Опомнился и добавил: — Можешь идти, Таня.

Но она не шелохнулась, а смотрела пристально, с прищуром:

— Ну, раз у вас все в порядке, а воевать вы больше не намерены, тогда попрошу прямо — увольте меня, хоть раз в жизни будьте человеком.

Я откинулся на спинку стула и, быть может, впервые за последние два дня улыбнулся:

— Обстоятельства не изменились. Отец навязал тебя мне на полгода, я не могу этого избежать, не разругавшись с ним. Но меня вот что интересует: если я больше не воюю, а ты воевала только поэтому, то зачем же тебе увольняться? Мы ведь оба можем притвориться, что ничего до этого момента не было.

Она вдруг вздохнула и заняла стул напротив, хотя я не предлагал ей присесть.

Уставилась задумчиво в окно.

— Хотите честно, Андрей Владимирович?

— Уж сделай одолжение.

Таня зачем-то тянула время, как если бы сопоставляла, достоин ли я откровенности.

— Тогда честно. Я не выношу вас. Считайте личной непереносимостью.

— А объективные причины для этой личной непереносимости есть? — сдаваться я не собирался.

Она нервно махнула рукой:

— Да вы тут с первого дня все для нее делали! Такого, эм-м, муд… странного начальника я уж точно не мечтала увидеть на своем первом рабочем месте.

Простите уж за честность.

— Не извиняйся. Именно честности я и просил. Это все претензии ко мне?

— Все, — она на меня так и не смотрела. — И умом я понимаю, что вы должны быть не таким уж однозначным муд… странным. Но я ничего не могу с собой поделать — не выношу и все. Увольте! Помогите нам обоим!

Она почти взмолилась. Но у меня внутри зрела какая-то непонятная радость.

Девица и не догадывается, что все козыри давно у меня. Выхватил из выдвижного ящика чистый лист, пододвинул на ее сторону.

— Пиши заявление на увольнение. Никаких других способов, Таня.

Она зыркнула на меня со злостью:

— Знаете же, что не могу! Отец не поймет, да и Владимира Александровича обижать не хочется после его доброты. У меня безвыходное положение!

— Как и у меня, — только не улыбаться слишком широко, но с каждой секундой сдерживаться все сложнее.