Зло - [40]

Вот что Сидни давала этим людям. Второй шанс.

Ее пальцы на мгновение задержались над грудью мертвеца: она не была уверена в том, заслужил ли он второй шанс, но сразу же саму себя одернула. Кто она такая, чтобы судить, решать, одаривать или лишать? И если даже она может, то значит ли это, что должна?

– Не тяни! – потребовал Эли.

Сидни снова сглотнула и заставила себя опустить пальцы на кожу мертвеца. Поначалу ничего не происходило, и ее охватила паника при мысли, что наконец появилась возможность показать все Серене, а она не справилась. Однако паника ушла, когда спустя несколько секунд ледяной холод пробежал по ее жилам… а лежащий мужчина содрогнулся. Его глаза распахнулись, и он сел – так стремительно, что Сидни, отшатнувшись, упала спиной в траву. Бывший мертвец осмотрелся, ошеломленный и разгневанный, а потом увидел Эли, и его лицо исказилось от ярости.

– Какого черта…

Выстрел оглушил Сидни. Мужчина рухнул обратно в траву, а у него между глаз появился узкий красный туннель. Снова мертвый. Эли опустил пистолет.

– Впечатляет, Сидни, – проговорил он. – Действительно уникальный дар.

Веселье, вместе с ужасающе фальшивым добродушием и поддельной улыбкой, ушло, стерлось. Почему-то при этом Эли стал менее пугающим: ведь она и до этого угадывала в его глазах что-то страшное. Теперь чудовище наконец перестало прятаться. Однако пистолет и то, как Эли его держал, делали его достаточно пугающим.

Сидни поднялась на ноги. Ей очень хотелось бы, чтобы он спрятал оружие. Серена отступила на несколько шагов и ковыряла носком ботинка замерзшую траву.

– Гм… Спасибо? – отозвалась Сидни дрожащим голосом. Ее ноги попятились по траве без участия ее сознания. – А теперь вы покажете мне свои фокусы?

Он почти засмеялся:

– Боюсь, что мой не такой наглядный.

Тут он поднял пистолет и направил его на Сидни.

В тот момент Сидни не почувствовала удивления или потрясения. Это было первое действие Эли, которое показалось ей правильным. Неподдельным. Его собственным. Она не боялась умереть, пожалуй. В конце концов, один раз она уже это сделала. Однако это не означало, что она готова умереть. Грусть и недоумение затаились в ней – не в отношении Эли, а в отношении сестры.

– Серена? – негромко спросила она, как будто та могла не заметить, что ее новый парень навел на ее младшую сестру пистолет.

Серена отвернулась от них, плотно прижав руки к груди.

– Я хочу, чтобы ты знала, – заявил Эли, крепко сжимая пистолет, – что это – мой мрачный долг. У меня нет выбора.

– Нет, есть! – прошептала Сидни.

– Твоя способность – дурная, ты представляешь опасность для…

– Это не я держу пистолет.

– Да, – сказал Эли, – но твое оружие страшнее. Твоя способность неестественная. Понимаешь, Сидни? Она противоречит природе. Противоречит Богу. И это, – добавил он, прицеливаясь, – ради высшего блага.

– Постой! – сказала Серена, резко поворачиваясь. – Может, нам и не надо…

Слишком поздно.

Все произошло стремительно.

Шок и боль ударили Сидни одним громким взрывом.

Голос Серены украл для нее мгновение, долю мгновения, и как только Сидни увидела, что палец Эли нажимает спуск, она отшатнулась в сторону, метнувшись за какой-то сук в момент выстрела. В руке оказалась толстая палка, и она ударила Эли, еще не почувствовав, как у нее по руке бежит кровь. Ветка выбила пистолет, отлетевший на землю, а Сидни развернулась и бросилась бежать, спасая свою жизнь. Она успела добраться до края леса, прежде чем раздались новые выстрелы. Ковыляя среди деревьев, она услышала, как сестра окликает ее по имени, но на этот раз она не стала оглядываться.

XXXIII

Вчера

Отель «Эсквайр»

Слушая рассказ Сидни, Виктор стоял совершенно неподвижно.

– Это все? – спросил он, когда она замолчала.

Вообще-то, ему было ясно, что это не все, к тому моменту, когда рассказ сошел с губ Сидни: из него удалились какие-то куски. Он наблюдал, как она приостанавливалась каждый раз, когда упоминала о конкретном характере своего дара. В итоге она признала только, что у нее действительно была некая способность и что новый приятель ее сестры, Эли, потребовал демонстрации, а потом попытался казнить ее за это (она использовала именно это слово, «казнить»), чем дело и ограничилось.

«Казни ЭО». Виктор обдумывал услышанное. Какую игру Эли ведет? Были ли другие? Должны были быть! Тот трюк в банке с Барри Линчем… Как это увязывается? Не подстроил ли он всю сцену, чтобы убить человека при свете дня?

Герой? Виктор мог только презрительно фыркнуть. Газета поспешила именовать Эли именно так. И на мгновение Виктор поверил заголовку. Он был готов сыграть роль злодея – пока считал, что Эли на самом деле был героем, но теперь, когда истина относительно его старинного друга оказалась гораздо мрачнее, Виктор целиком насладится ролью оппозиции, противника, врага.

– Это все, – соврала Сидни, но Виктор не стал злиться.

У него не возникло желания причинить ей боль, вытянуть из нее последние фрагменты правды. Он не мог винить ее в том, что она колеблется: ведь когда она в последний раз продемонстрировала другим свои способности, то чуть не погибла. И хотя Сидни не рассказала ему всего, она сообщила нечто жизненно важное. Эли не просто близко. Он здесь. В Мирите. Или, по крайней мере, был здесь полтора дня назад. Виктор уперся локтями в стол и внимательно посмотрел на девочку, чей путь пересекся с его собственным.