Злая игрушка. Колдовская любовь. Рассказы - [55]

Они подъезжали к Сан-Фернандо.

Ирене сказала:

— В четверг я снова приеду. Ждите меня на том же месте, где мы встретились сегодня. А сейчас уходите: может увидеть кто-нибудь из знакомых.

Бальдер прошептал что-то ей на ухо. Она мгновение поколебалась, потом сказала:

— Хорошо, буду ждать вас завтра, в восемь вечера. Я выйду к калитке.

Она подала ему руку. Бальдер поднялся. Постояв в нерешительности несколько мгновений, перешел в другой вагон и, когда уселся, увидел в окне две красные башни-водокачки над ломаной линией балюстрад и крыш.

Старые кирпичные стены чередовались с небольшими выгонами. По временам какая-нибудь высокая оцинкованная крыша закрывала перспективу немощеных улочек, изрытых колесами телег; эти улочки уходили в поля и терялись среди торчащих стеблей сахарного тростника. Обмахивались хвостами привязанные к столбу лошади. Вагон наклонился влево, потом выпрямился, и Бальдер увидел барки, на юте у них белела парусина.

Он вышел на платформу. Дрожали ноги. Ирене, слегка опустив одно плечо, шла впереди, и в ее походке сквозило какое-то ленивое сладострастие.

К Бальдеру направился извозчик, но он сделал знак, что не поедет. На глаза ему попалась деревянная вывеска, выкрашенная в ярко-синий цвет. Ирене шла метрах в двадцати перед ним. На тротуар падали резные тени акаций, лавочники с засученными рукавами стояли в дверях своих лавок и глядели на Ирене и Бальдера. С некоторыми Ирене здоровалась.

«Она давно живет в этом городке», — подумал Бальдер.

Новые впечатления быстро сменяли друг друга. С интересом заглядывал он внутрь магазинов, прохладный полумрак которых так и манил зайти. Коротко подстриженные продавцы разворачивали штуки материи перед дамами в шляпах, сидевшими у прилавка. Опять ему показалось, что он где-то далеко-далеко, в каком-то городе, расположенном очень высоко над уровнем моря.

Ирене обернулась, чтобы взглянуть на него, он поблагодарил ее улыбкой, а двое усатых мужчин унылого вида, о чем-то беседовавшие возле конторы, замолчали и принялись бесцеремонно его разглядывать. Бальдер примечал всякие мелочи, отличавшие этот провинциальный городок от столицы.

Вот приземистое здание лавки, весь фасад увешан белыми пыльниками, серыми брюками и розовыми блузками. Из табачной лавки доносятся сердитые голоса спорящих. Ирене свернула на улицу Монтес-де-Ока, бросив через плечо мимолетный взгляд и убедившись, что Бальдер идет за ней.

Улочка, мощенная брусчаткой, тянулась среди довольна высоких глинобитных стен и каменных домов, на окнах которых жалюзи были опущены до конца. Из некоторых только что политых патио доносился смешанный запах мокрого кирпича и цветущей душицы, где-то вдали звучала по радио баюкающая музыка, сквозь которую время от времени прорывалось пение петуха.

Ирене свернула в северную часть городка.

Широкая улица, мощенная диабазом, вздымалась к небу; по бокам ее стояли высокие телеграфные столбы, выкрашенные в серый цвет; ближе к домам тротуары были выложены мозаичной плиткой, а дальше — до гранитного поребрика — тянулся газон. Ирене повернула голову и, слегка помахав поднятой рукой, вошла в калитку дома с садиком, отгороженным чугунной решеткой, возле которого стоял другой дом — с балконами на улицу.

Бальдер минуту постоял на углу в полной нерешительности. Какие-то ребятишки, сидевшие на пороге одной из лавок, наблюдали за ним. Он медленно двинулся дальше, и сердцем его овладел безмерный покой тихого городка.

Видно было, что он идет по оживленной торговой улице.

Портные сидели, скрестив ноги по-турецки, за порогом своих мастерских и шили что-то черное; портал с аркой и решетчатой железной дверью вел в патио, выложенной красной плиткой, — не то гостиница, не то торговый дом; откуда-то доносился запах свежеиспеченного хлеба.

Босая девчонка, черномазая и толстая, пробежала, оглушительно свистнув; фасады невысоких домов были выкрашены в розовый, кремовый или голубой цвет, а все деревянные двери, подгнившие от непогоды, были покрыты красным или коричневым лаком. Порыв ветра принес запах тухлой воды, и Бальдер высморкался.

Под окнами магазина на углу были небольшие балкончики, изъеденные ржавчиной, из-под поднятых соломенных штор виднелись полированные полки и мелкая черепица крыши, поддерживаемой толстыми сосновыми балками.

На газоне, занимавшем часть тротуара, стояло несколько пустых бочек, на них были навалены пустые коробки. Ветер шевелил листья на деревьях и уголки рекламных объявлений, отклеившиеся от облупленных стен. Электрический фонарь в фарфоровом плафоне, на котором черными буквами было написано: «Механическая мастерская», качался перед дверью с небольшой боковой витриной. Бальдер, почувствовав, что страшно устал, завернул за угол и вошел в первое попавшееся кафе.

Заведение размещалось в просторном зале, пол был выложен черно-белой плиткой, а деревянный потолок выкрашен в свинцовый цвет. Стены были отделаны желтыми в красную крапинку панелями с фиолетовыми ромбами посередине. Черный цоколь и белый фриз прерывались зарешеченным окном, за которым виднелась крыша курятника.

Бальдер подумал: «Сейчас она, должно быть, пьет кофе с молоком».