– Пока не созрею для этого.
– Не значит ли это, что вы хотите возвратиться в клуб? – спросил он. – Мне такой поступок не кажется разумным. Вы уже выпили… сколько – две или три рюмки мартини? Не обижайтесь, но вам, похоже, не стоит пить больше. И тот тип, который пытался увести вас, все еще сидит там и, вероятно, сделает еще одну попытку. Вы действительно этого хотите?
Нет, Гвен не хотела. Но если отправиться домой сейчас, все кончится тем, что она свернется под одеялом и будет реветь, пока не уснет. И так сильно расстроится, что, возможно, вообще больше никогда не встанет с постели.
Сделав глубокий вдох и вскинув подбородок, Гвен сказала:
– Мне все равно. Домой я пока не собираюсь.
– Если вы не едете домой и не желаете возвращаться в клуб, то чего же вы хотите?
И тут, словно по волшебству, ей в голову пришла идея, от которой она сама пришла в ужас.
– Хочу поехать к вам домой.
Гвен увидела, как его брови взметнулись от удивления, и предположила, что в ее клетках явно наличествует какое-то количество дурных генов.
– Ко мне? – повторил он. – А вы уверены в этом?
Гвен глотнула, но выдержала его взгляд. Сжав пальцы сцепленных на коленях рук, она постаралась успокоить дыхание. Потом кивнула.
Этан долго смотрел на нее, изучая, вдыхая пряный аромат духов, который волнующе обволакивал его.
Он не впервые возвращался из клуба с женщиной, но не в его обычаях было останавливать внимание на маленьких темноволосых особах, которые нетвердо держались на ногах всего после пары рюмок. Женщины, которых он обычно подхватывал, прекрасно знали, на что идут, и, как правило, крутились в клубе именно с этой целью.
Однако в Гвен было что-то притягательное. В ее походке новорожденного жирафенка, свидетельствующей о том, что она не слишком часто носит туфли на высоких каблуках. В том, как она постоянно одергивала свое короткое черное платье, словно не привыкла к откровенным нарядам, подчеркивающим привлекательную фигурку.
Что бы там ни было, но он пока не был готов лишать себя ее общества.
Обратившись к водителю, который терпеливо сидел на переднем сиденье машины с тикающим счетчиком, Этан произнес:
– Вы слышали, что она сказала? Мы едем ко мне.
Он назвал свой адрес, надеясь, что не совершает непоправимой ошибки.
Они вошли в его квартиру. Бросив ключи на стоящий у входа столик, Этан наблюдал за тем, как Гвен проследовала по пушистому белому ковру к широкому окну с видом на город.
– Хотите, я вам что-нибудь налью? Может быть, что-то безалкогольное? – предложил он.
Она бросила на него взгляд через плечо, и он снова поразился тому, какой наивной она выглядела. Даже балансируя на этих ходулях, которые Гвен называла туфлями, в этом коротком платьице, с этими склеенными лаком волосами, тщательно уложенными вокруг лица… Внешне она мало отличалась от постоянных посетительниц клуба, пришедших в бар, но что-то говорило ему, что она не была настолько искушенной, насколько хотела казаться.
Правда, гости наведывались в «Злачное местечко» по разным причинам. Кто-то – развеяться, кто-то – потанцевать и выпить, а некоторые – чтобы, находясь среди людей, избавиться от чувства одиночества. Почему Гвен должна быть другой?
А почему его это интересует?
Он задавал себе этот вопрос с того момента, как они встретились, но до сих пор не смог найти убедительного ответа.
– Да, никакого алкоголя, – мягко согласилась Гвен, слегка улыбнувшись ярко накрашенными губами. – Пожалуйста.
– Желаете кока-колу?
Она кивнула и снова повернулась к окну.
Налив Гвен и себе напиток со льдом, Этан подошел к ней и протянул стакан. Она взяла и отпила.
– С днем рождения вас, кстати. Кажется, вы говорили, что поэтому оказались в клубе?
Она кивнула:
– Мне хотелось повеселиться для разнообразия.
– Ну и как, удалось? Я имею в виду – повеселиться?
Она наклонила голову, и ее карие глаза так сильно потемнели, что их цвет напомнил ему крепчайший кофе или темный выдержанный ром.
Подумав несколько секунд, Гвен почти прошептала:
– Пока не знаю.
Страстное желание пронзило Этана, жаркое и пульсирующее.
До сего момента он не думал о Гвен в этом смысле… или по крайней мере старался не думать. Но ее слова были недвусмысленными, и все его благие намерения проявить порядочность, развлечь ее немного, а потом проводить домой, немедленно улетучились.
Проглотив ком в горле, он сжал пальцами стакан. Она была наивной, во всяком случае, более наивной, чем большинство тех женщин, которых Этан приводил к себе. Ему следовало помнить об этом и не пользоваться ситуацией.
Вместо того чтобы тут же увлечь ее в свою спальню, как ему хотелось, он не спеша отпил из своего стакана, потом кивнул в сторону дивана.
– Не хотите присесть?
На какое-то мгновение ему показалось, что разочарование промелькнуло на ее нежном лице, прежде чем она пошла мимо него к дивану. Этан последовал за ней, сел рядом – близко, но не слишком – на желтовато-коричневые пухлые подушки.
– Мне нравится ваша квартира, – сказала Гвен. Присев на краешек дивана, она разглядывала современную обстановку, вертя в миниатюрных ручках холодный стакан с газированным напитком.
– Спасибо.
По всему чувствовалось, что квартира холостяцкая. Но так оно и было на самом деле, и именно об этом стиле Этан и просил декоратора, когда нанимал его. Белый пушистый ковер и много черной и желтой мебели заполняли все пространство. Никакого намека на домашний уют. Уютом он был сыт по горло.
