Зивелеос - [81]
— Не знаю, что со мной, но я засыпаю.
В ответ совсем рядом знакомый голос сказал, как в тумане:
— Я тоже.
Группа захвата использовала задумку генерала Казёнкина в полную меру — она применила усыпляющий газ. В комнате заседания суда уснули все. Подъехавшие по команде машины скорой помощи стали вывозить спящих в ближайшие больницы. Среди пострадавших не было только Самолётова и Иволгиной.
Парень и девушка спаслись бегством. Никто ещё не знал, что уснувшая пара не могла теперь опуститься на землю. Скованный под воздействием газа сном, Николай не мог управлять движением. Пальцы ног и рук ослабли. Подключённые к ним рецепторы, передававшие сигналы команд на соответствующие чипы, бездействовали. Движение облака замедлилось и остановилось, зависнув над одной из площадей столицы. Молодые люди спали в воздухе, находясь в крепких объятиях любви, а под ними кипела жизнь. Столичный город не спал, живя бурной жизнью субботнего дня.
Птица в воздухе — рыба в воде
Генерал Казёнкин, полковник Глупый, майор Скориков и другие старшие офицеры находились на улице Кржижановского в своих машинах, переговариваясь время от времени по рации. С момента начала операции, то есть, как только солдаты с противогазами на головах начали спуск на верёвках к пятому этажу здания и ворвались в окна комнаты заседания суда, все особенно напряглись.
Услышав раздавшиеся взрывы, майор Скориков вызвал машины скорой помощи. Они, несомненно, были необходимы при любом исходе дела.
Из окна пятого этажа вырвалось белое облако и понеслось ввысь и в сторону от этого места. Очень быстро оно скрылось из виду. Офицеры покинули машины. Все смотрели в сторону исчезнувшего облака. На улице собралась толпа зевак. С сиренами подлетали на машинах медики. Солдаты выносили тела, снимали противогазы. Офицеры кинулись к ним с расспросами. Остальные свидетели спали.
Генерал Казёнкин хмуро стоял возле своего Мерседеса, понимая, что операция не удалась. Что происходило в суде, никто пока не знал. Докладывать было почти нечего. Загудела рация в машине. Казёнкин сел в переднее кресло и взял трубку, ожидая разноса от руководства. Но в трубке звучало нечто другое.
Докладывал дежурный управления о том, что над площадью Маяковского неподвижно зависло странное белое облако.
— На какой высоте? — заорал Казёнкин.
— Говорят метров сто или двести. Снизу определить трудно, — ответили в трубке.
— Всё еду. Держите меня в курсе.
Крикнув Скорикову, чтоб следовал за ним, Казёнкин махнул водителю, и машина рванулась на полной скорости. Непрерывная сирена взволновала собой воздух Москвы, опережая движение службы безопасности.
На площади Маяковского всё было как обычно. Движение в субботу не досаждало так, как в будние дни. Людей по обыкновению было много — всё-таки центр города, но никто не обращал внимания на едва заметное в высоте сигарообразное белое облако. Засёк его случайно один из сотрудников службы безопасности, оказавшийся в этом районе, и наблюдавший ранее такое же облако, но голубого цвета, когда Зивелеос вылетел из ночного клуба. Акцентировать внимание прохожих на непонятный летающий объект сотрудник не стал, а позвонил дежурному в управление. Теперь и старшие офицеры смотрели на облако, привлекая собой внимание прохожих, которые тут же задрали головы в том же направлении.
Избежать сенсации было невозможно. Спустя несколько минут, начали появляться первые корреспонденты с фото и кино камерами. У одного из них генерал попросил на минутку видео камеру с большим увеличением. Но кроме белого светящегося отражения, в объективе ничего не было видно. Очевидным казалось, что облако не движется.
Корреспонденты окружили офицеров, спрашивая не Зивелеос ли это, и что известно относительно сверх человека. Не отвечая на вопросы, генерал Казёнкин снова сел в машину и позвонил генералу Дотошкину.
— Полагаю Сергей Сергеевич, что это Зивелеос, и вполне возможно, в спящем состоянии. Наши бойцы говорят, что видели его. Он подхватил девушку, очевидно, Иволгину, поскольку её не оказалось среди пострадавших, и исчез с нею. Думаю, нельзя терять ни минуты. Газ действует не очень долго. С земли мы не достанем. Высоко. Предлагаю вызвать вертолёт и попробовать захватить его в сеть или сделать так, чтоб уж не проснулся совсем.
— Вы с ума сошли? — рявкнул вдруг Дотошкин. — Вы в эфире.
— Прошу прощения, Сергей Сергеевич. Это была шутка.
— Немедленно приступайте к её выполнению!
Телефон отключился. Надо было выполнять приказ. Генерал Казёнкин позвонил в больницу Склифосовского, куда отвозили всех пострадавших и попросил дежурившего там офицера немедленно связаться с ним, как только уснувшие будут просыпаться и дадут показания.
— Главным образом мне нужна судья. Попросите врачей поработать в первую очередь с нею.
Оставив на площади майора Скорикова для координации действий, генерал помчался в аэропорт к вертолётам, вызвав туда же экипированную бригаду дегазаторов.
Маша и Тарас Евлампиевич сидели в отдельном кабинете, обставленном различной аппаратурой. Здесь было много непонятных для непосвящённого человека приборов и устройств. Но сейчас их внимание было направлено на радиоприёмник. Они сидели возле него с самого утра, как только Николай отправился на спасение своей Танюши. Здесь было слышно не только то, что говорил им Николай в микрофон, вмонтированный в куртку, но и то, что доносилось из часов, подаренных Тане Николаем. Там тоже был микрофон. Часы Самолётову дал Тарас Евлампиевич, когда понял, что Николай влюбился и летит на вечернее свидание с девушкой.
«На свете миллионы рассказов. Но рассказ рассказу рознь. Один – полная выдумка, когда читатель сразу говорит «Ну, это всё сказки», другой является исключительным отражением действительности, в которую нельзя не поверить. Всякий рассказ хорош, когда всему сказанному веришь…».
«Пацаны и пацанки» – сборник рассказов, в которых автору удаётся не только затронуть вопросы культуры, а, скорее, бескультурья, безнравственности в нашей стране, но и показать молодым людям, подрастающему поколению, как несложно стать чище душой, вложить часть своей души в общее светлое будущее – и своё собственное, и всей России, чтобы все мы стали по-настоящему счастливы. Эта книга не может не тронуть сердца тех читателей, которые переживают за происходящее в стране и искренне, как и Евгений Бузни, пытаются изменить мир к лучшему.
«Шпицбергенский дневник» относится к жанру романа, хотя в нем совершенно отсутствует какая-либо любовная коллизия, без которой многие читатели не представляют себе роман. Это не научный труд, но писательские размышления, его исследования человеческих взаимоотношений, приобретающих особое значение на заполярном архипелаге, где русские и норвежцы, находясь за тысячи километров от родных мест, вынуждены жить вместе, сотрудничать, дружить, спорить, любить. Это рассказы очевидца и участника многих описываемых событий, часто трагедийных, интригующих, облеченные в художественную форму.
В романе описываются события нашего времени, главным героем которого является молодой учёный Науков. Роман не является научной фантастикой в прямом смысле, хотя открытия, сделанного учёным, на самом деле не было. Действия в романе разворачиваются так, как если бы это открытие имело место в реальной жизни. Суть его заключалась в том, что придуманное учёным вещество оказало воздействие на миллионы женщин и мужчин, заставившее их первомайской ночью полюбить друг друга и предаться любви, в результате которой все женщины, попавшие под влияние этой любви, независимо от возраста и способности к деторождению, забеременели и должны были родить мальчиков-близнецов. Неоднозначное отношение общества к возможности неожиданного демографического взрыва вызвало и разные диаметрально противоположные действия в отношении учёного.
Некоторые события романа имели место в действительности, тем не менее, отдельные персонажи являются вымышленными. Совпадение фамилий с реальными людьми может быть случайным, а изложенные факты не всегда в точности соответствуют происходившим в жизни эпизодам. Автор просит прощения, если упомянутое будет замечено читателями.
Последние годы жизни державы СССР. Страна накануне коллапса, о приближении которого знают пока лишь единицы. На героиню романа наваливаются новые несчастья. Настенька клянётся себе принимать удары судьбы без слёз и стойко выдерживает судебный процесс по обвинению её в убийстве. С помощью друзей она побеждает, но это был не последний удар. Девушка обретает счастье в семейной жизни тогда, когда митинговые страсти и избирательные кампании делят общество на враждующие стороны.