Зивелеос - [68]
Девушка улыбнулась и ничего не сказала. Ей тоже смертельно хотелось спать. День был таким длинным. Но женщины сильнее мужчин. А кто спорит?
Это кошмар, а не сенсация!
С самого утра за газетой «Московская невралька» у киосков, лотков и к торговцам печатных изданий в переходах и на станциях метро потянулись очереди. Через всю первую полосу газеты шёл крупный заголовок «Детская республика Зивелеос». Бросался в глаза читателям и огромный портрет Зивелеоса, нарисованный юным художником новой республики. На других страницах шёл рассказ женщины очевидца, приславшей в редакцию письмо с описанием новой жизни детей, сопровождавшийся фотографиями весёлых лиц ребят.
В этом же номере газеты, на последней странице, но которую иные читатели замечали первой, сообщалось о ночном нападении на квартиру журналиста Самолётова и об аресте неизвестных преступников сотрудниками службы безопасности, случайно оказавшихся поблизости от места преступления. Газета выражала протест преступному миру в отношении совершённого акта насилия, который лишь случайно был остановлен.
Майор Скориков, успевший вздремнуть лишь несколько часов, да и те, находясь в беспокойном полусне, был срочно вызван к генералу Казёнкину, где ему пришлось долго объяснять, что, приехав ночью в редакцию газеты следом за машиной редактора и, как они предполагали, ехавшего с ним Самолётова, он с удивлением узнал, что редактор только что отправил своего талантливого журналиста в командировку в эту самую детскую республику. Майор решил, что сенсационный материал будет готовиться Самолётовым и никак не предполагал, что у редактора уже был готовый текст письма и фотографий. Майор выразил своё возмущение по поводу отправки Самолётова неожиданно ночью, когда с ним хотели поговорить в службе безопасности, на что редактор с не меньшим возмущением ответил, что это его право давать указания своим сотрудникам, и что, если кто-то из его людей интересует службу безопасности, то надо ставить в известность об этом главного редактора, и тогда не будет подобных казусов.
Скориков просил редактора не сообщать ничего о ночном происшествии. В ответ редактор хмыкнул. Майор попросил объяснить, означает ли этот хмык согласие или возражение. Однако пояснения даны не были.
Короче говоря, офицер и главный редактор мирно поругались, и майор уехал ни с чем, поручив одному из своих младших офицеров немедленно сесть в поезд и постараться встретить Самолётова в детской республике до того, как тот подготовит статью в газету. Так что утренняя публикация оказалась для него полной неожиданностью, за исключением сообщения о нападении на квартиру, появление которого в газете майор без удовольствия, но ожидал, понимая, что свобода печати давно перешла все границы допустимой в обществе демократии.
Пока генерал проводил разнос майору, вызвав для этого чуть ли не весь руководящий состав, включая Полковника Глупого (с ударением на букву «о», а не «у»), в столице разворачивался новый скандал, опять же связанный с Зивелеосом. Об этом сообщили генералу Казёнкину по телефону в тот самый момент, когда майор Скориков закончил своё оправдательное выступление, нисколько его не оправдавшее в глазах руководства. И не известно, чем бы кончился разнос, если бы не этот звонок по телефону, доложивший о том, что крупнейший частный банк уважаемого всеми Аркадия Леопольдовича объявил о своём банкротстве, а через несколько минут состоится пресс-конференция с управляющим, то есть с Аркадием Леопольдовичем, где он намерен рассказать всему миру о ночном визите к нему Зивелеоса, ограбившего его банк.
Доложили так же, что в связи с этим чрезвычайным происшествием торги на валютной бирже приостановлены до выяснения деталей происшествия. Назревала паника. Генерал прервал совещание и помчался на пресс-конференцию.
По дороге генерал был потрясён увиденной картиной длинных очередей у всех банков, которые тут же позакрывали свои конторы. Прямо из машины он позвонил своему другу из Альфа банка. На вопрос генерала тот ответил, что тоже закрыл свои отделения, поскольку народ успел прослышать о том, что Зивелеос ограбил банк Аркадия Леопольдовича и пригрозил, что начал передел собственности, то есть хочет грабить все частные банки. Народ ринулся забирать свои вложения, но только Аркадий Леопольдович почему-то дал распоряжения всем своим отделениям выдавать вклады без ограничений.
Генерал переменился в лице. Его основные вклады были у Аркадия Леопольдовича. Если не успеть, могут возникнуть осложнения. Зивелеос коснулся святая святых — частных банков. Это превращалось в кошмар. Где он, проклятый Зивелеос? Почему его видят все, кроме сотрудников службы безопасности?
Что себе думают учёные? Где их хвалёная когда-то наука? «Правда, — спохватился мысленно Казёнкин, — добрая половина учёных сбежала за границу, а вторая половина жалуется на отсутствие денег на научные исследования. Некоторые даже принимают участие в забастовках. А не сбежал ли за рубеж и этот коллега академика — Наукин, что его здесь никак не найдут столько времени?
Тогда кто же такой Зивелеос?». Мысль, что под личиной Зивелеоса прячется маститый учёный Наукин, давно не давала покоя Казёнкину. Но догадка ничем не облегчала поиски. Если бы знать точно, что это он летает по городу, наводя страх на обладателей крупной наличности, то можно было бы для начала взять под наблюдение родных или даже арестовать их в качестве заложников, пристать к друзьям, знакомым. Тут много вариантов придумывалось. Но вот беда, все опросы очевидцев говорили о том, что Зивелеос скорее молод, чем стар, а Наукину, как показало личное дело, было уже под восемьдесят.
«На свете миллионы рассказов. Но рассказ рассказу рознь. Один – полная выдумка, когда читатель сразу говорит «Ну, это всё сказки», другой является исключительным отражением действительности, в которую нельзя не поверить. Всякий рассказ хорош, когда всему сказанному веришь…».
«Пацаны и пацанки» – сборник рассказов, в которых автору удаётся не только затронуть вопросы культуры, а, скорее, бескультурья, безнравственности в нашей стране, но и показать молодым людям, подрастающему поколению, как несложно стать чище душой, вложить часть своей души в общее светлое будущее – и своё собственное, и всей России, чтобы все мы стали по-настоящему счастливы. Эта книга не может не тронуть сердца тех читателей, которые переживают за происходящее в стране и искренне, как и Евгений Бузни, пытаются изменить мир к лучшему.
«Шпицбергенский дневник» относится к жанру романа, хотя в нем совершенно отсутствует какая-либо любовная коллизия, без которой многие читатели не представляют себе роман. Это не научный труд, но писательские размышления, его исследования человеческих взаимоотношений, приобретающих особое значение на заполярном архипелаге, где русские и норвежцы, находясь за тысячи километров от родных мест, вынуждены жить вместе, сотрудничать, дружить, спорить, любить. Это рассказы очевидца и участника многих описываемых событий, часто трагедийных, интригующих, облеченные в художественную форму.
В романе описываются события нашего времени, главным героем которого является молодой учёный Науков. Роман не является научной фантастикой в прямом смысле, хотя открытия, сделанного учёным, на самом деле не было. Действия в романе разворачиваются так, как если бы это открытие имело место в реальной жизни. Суть его заключалась в том, что придуманное учёным вещество оказало воздействие на миллионы женщин и мужчин, заставившее их первомайской ночью полюбить друг друга и предаться любви, в результате которой все женщины, попавшие под влияние этой любви, независимо от возраста и способности к деторождению, забеременели и должны были родить мальчиков-близнецов. Неоднозначное отношение общества к возможности неожиданного демографического взрыва вызвало и разные диаметрально противоположные действия в отношении учёного.
Некоторые события романа имели место в действительности, тем не менее, отдельные персонажи являются вымышленными. Совпадение фамилий с реальными людьми может быть случайным, а изложенные факты не всегда в точности соответствуют происходившим в жизни эпизодам. Автор просит прощения, если упомянутое будет замечено читателями.
Последние годы жизни державы СССР. Страна накануне коллапса, о приближении которого знают пока лишь единицы. На героиню романа наваливаются новые несчастья. Настенька клянётся себе принимать удары судьбы без слёз и стойко выдерживает судебный процесс по обвинению её в убийстве. С помощью друзей она побеждает, но это был не последний удар. Девушка обретает счастье в семейной жизни тогда, когда митинговые страсти и избирательные кампании делят общество на враждующие стороны.