Зивелеос - [17]
— А я так с удовольствием поприветствую нашего молодого журналиста, с которым не был знаком, но публикации читал. Весьма неплохие, должен сказать. Надеюсь, вырастите когда-нибудь и в главного, когда мы с Семёном Ивановичем пойдём на пенсию. А генерала понять можно: у него сейчас положение не из приятных.
Дружески пожав руку Самолётову, Горюшкин стал прощаться с генералом:
— А я должен вас покинуть. И так задержался. Государственные дела, как известно, не терпят отлагательства. Дума, наверное, кипит по поводу ночного инцидента. Надеюсь, вы скоро разберётесь и сообщите о своих успехах. Моя задача была принять участие в передаче подброшенных денег, а остальное вы уж сами как-нибудь.
Одарив рукопожатием каждого, включая лейтенанта, с работающим диктофоном в руке, Горюшкин вышел из кабинета.
Генерала Казёнкина охватило ощущение некоей пустоты в желудке от сознания того, что один из тех, кого он собирался сегодня же триумфально арестовать, как-то неожиданно уплывает из его рук. Это точно, как было у него на одной из рыбалок, когда сорвавшуюся с блесны уже на берегу щуку он сам, героически упав на песок, схватил голыми руками за скользкое туловище, но почувствовал, что рыба вырывается и вот-вот очутится снова в воде. Тогда-то и появился внезапно холодок в желудке, подсказав, что нужно делать. Он рванулся ртом к щуке, надеясь ухватить проклятую зубами, но получил шлепок хвостом по губам и тут же оказался без добычи, сделавшей-таки спасительный для неё прыжок в воду. Несчастный рыбак кинулся, конечно, за нею в реку, но не столь быстро и ловко, как рыба. Да что там говорить, а кому удавалось в жизни поймать щуку в реке голыми руками?
Вот и теперь холодок пробежал по внутренним органам генерала, но он ничего не мог сделать, памятуя, что и живую щуку зубами не ухватишь, не то что депутата, наделёнными полномочиями и не обвинённого пока в криминале.
Так что он почти ласково улыбнулся Горюшкину и сказал только на прощание многообещающую фразу «До скорой встречи!», которую партийный лидер спокойно пропустил мимо ушей.
Что же касается Самолётова, то его озадачили последние слова, сказанные партийным лидером относительно сдачи подброшенных денег. Значит, на столе лежали именно те доллары, которые он сам принёс в редакцию и положил в конверте на полку почтовой этажерки? Те самые доллары, которыми он хотел помочь своей газете и которые он именно экспроприировал у тех, кто обворовывал людей? «Странно, почему они здесь?» — думал Николай.
Словно отвечая на его вопрос, генерал Казёнкин сказал:
— Ну-с так, молодой человек. Вы видите на столе деньги, лежавшие пару часов назад в вашей редакции. Пожалуйста, присаживайтесь, и давайте поговорим немного сначала о них, а потом и о вас. Как вы понимаете, украденные деньги счастья не приносят, потому их принесли, куда положено. Хотя не известно, сколько было денег на самом деле в конверте.
— То есть как не известно, — возмутился Никольский. — Перед вами же находится акт, в котором чёрным по белому проставлена сумма.
— Да, это так, — согласился генерал, кивая несколько раз головой, но с выражением явного сомнения на лице, — однако по имеющимся уже у меня данным опроса ограбленных в казино, у потерпевших изъято было около шестьсот пятьдесят тысяч долларов (генерал не знал правил склонения числительных, а потому не мог сказать «около шестисот пятидесяти тысяч», но на должности назначались лица не по принципу знания русской грамматики, а по принципу лояльности вышестоящему руководству) и почти столько же российских рублей. Вы понимаете, что посетители казино состоятельные люди и могли себе позволить.
Никольский не мог полностью согласиться с рассуждениями генерала, и он рассерженно возразил:
— Они-то могут себе позволить тратить чужие деньги, но мы не можем позволить себе писать акт об одном, а иметь совсем другое. В документе указано сто тысяч долларов, ровно столько, сколько принесли в конверте и сколько мы вам вернули. Заметьте, что мы вообще могли этого не делать.
— Да, разумееться (генерал произносил это слово именно с мягким знаком после «т», полагая, что так должно произноситься это слово), вы могли, но тогда бы мы обвинили вас в соучастии и пришлось бы отвечать по закону, — рассмеялся он. — Думаю, вы правильно поняли и вернули деньги своевременно. Но сейчас не об этом. Вы, гражданин Самолётов, тоже участвовали в пересчёте долларов?
— Нет, гражданин генерал, — в тон ему ответил Николай. — Я деньги не считал.
— Значить, отпечатков ваших пальцев на них нет?
— Разумееться, гражданин генерал, — сказал Николай, произнося слово «разумеется», как и Казёнкин, с мягким знаком.
— Вы что меня передразнивать сюда пришли?! — взревел Казёнкин.
— Хочу заметить, я не пришёл, а меня доставили сюда ваши люди.
— Ну и правильно сделали. Вы ещё зелены, что бы так разговаривать со мной. Вот засажу вас, тогда будете упражняться, сколько хотите. А пока прошу отвечать на вопросы. Где вы были сегодня ночью? Как я понял из рассказа вашего коллеги, он вас застал дома как раз после случившегося в казино, а до этого он звонил, и вас дома не было. Что вы делали? Кто вас видел? Кто подтвердит?
«На свете миллионы рассказов. Но рассказ рассказу рознь. Один – полная выдумка, когда читатель сразу говорит «Ну, это всё сказки», другой является исключительным отражением действительности, в которую нельзя не поверить. Всякий рассказ хорош, когда всему сказанному веришь…».
«Пацаны и пацанки» – сборник рассказов, в которых автору удаётся не только затронуть вопросы культуры, а, скорее, бескультурья, безнравственности в нашей стране, но и показать молодым людям, подрастающему поколению, как несложно стать чище душой, вложить часть своей души в общее светлое будущее – и своё собственное, и всей России, чтобы все мы стали по-настоящему счастливы. Эта книга не может не тронуть сердца тех читателей, которые переживают за происходящее в стране и искренне, как и Евгений Бузни, пытаются изменить мир к лучшему.
«Шпицбергенский дневник» относится к жанру романа, хотя в нем совершенно отсутствует какая-либо любовная коллизия, без которой многие читатели не представляют себе роман. Это не научный труд, но писательские размышления, его исследования человеческих взаимоотношений, приобретающих особое значение на заполярном архипелаге, где русские и норвежцы, находясь за тысячи километров от родных мест, вынуждены жить вместе, сотрудничать, дружить, спорить, любить. Это рассказы очевидца и участника многих описываемых событий, часто трагедийных, интригующих, облеченные в художественную форму.
В романе описываются события нашего времени, главным героем которого является молодой учёный Науков. Роман не является научной фантастикой в прямом смысле, хотя открытия, сделанного учёным, на самом деле не было. Действия в романе разворачиваются так, как если бы это открытие имело место в реальной жизни. Суть его заключалась в том, что придуманное учёным вещество оказало воздействие на миллионы женщин и мужчин, заставившее их первомайской ночью полюбить друг друга и предаться любви, в результате которой все женщины, попавшие под влияние этой любви, независимо от возраста и способности к деторождению, забеременели и должны были родить мальчиков-близнецов. Неоднозначное отношение общества к возможности неожиданного демографического взрыва вызвало и разные диаметрально противоположные действия в отношении учёного.
Некоторые события романа имели место в действительности, тем не менее, отдельные персонажи являются вымышленными. Совпадение фамилий с реальными людьми может быть случайным, а изложенные факты не всегда в точности соответствуют происходившим в жизни эпизодам. Автор просит прощения, если упомянутое будет замечено читателями.
Последние годы жизни державы СССР. Страна накануне коллапса, о приближении которого знают пока лишь единицы. На героиню романа наваливаются новые несчастья. Настенька клянётся себе принимать удары судьбы без слёз и стойко выдерживает судебный процесс по обвинению её в убийстве. С помощью друзей она побеждает, но это был не последний удар. Девушка обретает счастье в семейной жизни тогда, когда митинговые страсти и избирательные кампании делят общество на враждующие стороны.