Зита. Десять шагов до войны - [65]

На голове Зиты все еще оставалась гарнитура администратора. Она переключила ее в режим общей трансляции, подхватила руками свою действительно черную юбку и пошла дробью на подругу.

– Я с досады не заплачу, у меня в груди вулкан! – грозно пропела она. – Он сказал мне «кукарача» – это значит таракан! Ну, смугла, черна южанка, уж таков судьбы закон – так зачем же в кукарачу он так сильно был влюблен?!

Лена понятливо отскочила и с довольным визгом пошла по кругу, выделывая умопомрачительные коленца, за которые ее точно не похвалили бы наставники. Танцовщицы из «Атомных туфелек» ревниво наблюдали за ними, оценивали профессионально.

– Коль соперницу я встречу – ссору с ней не завяжу! – мрачно продолжила Зита. – Я ни слова не отвечу, даже «дура» не скажу! Не к лицу мне быть трещоткой и драчливой, как коза! Просто я твоей курносой расцарапаю глаза!

И она многозначительно притопнула в сторону расплясавшейся балерины. Подружка испуганно отпрыгнула и на всякий случай прикрыла ладошкой свой вздернутый носик. Похоже, балеринка где-то успела «накатить» и теперь ее слова приняла всерьез. Или же такого варианта песни не знала. Ох, коза курносая, точно где-то провинилась, по глазам видно!

Зита не выдержала и рассмеялась. Детский сад, что Лена, что капитан! Вроде взрослый мужчина, а ведь тоже глаза прячет!

С капитаном Ратниковым вопрос решился жестоко, но как бы сам собой. Бравый капитан дошел в претензиях на ее сердце до того, что стал встречать ее возле школы. Один из немногих он знал, где учится Зита. Знал – и одновременно считал ее студенткой номерного факультета! Как это совмещалось в мужских мозгах, она так и не поняла. Ну, и встретил, естественно. Она прошла мимо него в своем обычном школьном облике, угловатой походкой шестиклассницы, в окружении половины класса и со Светкой Летягой в обнимку. Она сделала вид, что не заметила его. Он сделал вид, что оказался возле второй школы по своим делам. Вид-то сделал, но, видимо, ярко представил себя в компании детей целующим маленькую девочку – и почувствовал себя дураком. И их отношения резко скатились до служебных. Но вот теперь сидит и прячет от нее глаза. И как его понимать?

Танцовщицы не выдержали и подорвались из-за столов, закружились пестрой толпой вокруг – каждой хотелось продемонстрировать свои таланты, то есть ножки, восторженно наблюдающим кавалерам.

– Зита, я только подразнить, – пробормотала подружка, отступая. – И при чем тут южанка, мы же дружим с детства… А, б… Явились, педики.

Лена сморщилась и грязно выругалась. Зита недоуменно огляделась. Вокруг них ярким хороводом отплясывали «Кукарачу» победительницы танцевального конкурса, может, слегка раскрепощенные, но вроде не те, кого упомянула Лена. И уж точно не педики.

– Отцы города пришли, – процедила Лена и указала взглядом в банкетную зону. – Сейчас выбирать будут. Как схватят за руку, и что с ними сделаешь? Посиди со мной, выпей со мной, поговори со мной! Остается радостно улыбаться, как будто сама захотела. И ведь знала, чем кончится… дура, понадеялась, что они штурмовиков испугаются. А чего им пугаться, если с ними сам начальник горотдела милиции при автоматчиках? Этот сам кого хочешь и испугает, и арестует, и посадит… Такой праздник испортили, уроды!

В банкетной зоне трое мужчин неторопливо устраивались за свободным столом, и к ним уже торопливо двигались официантки с тележками заказа во главе с шеф-поваром. Вообще-то свободных столов не имелось, конкретно этот был зарезервирован для группы управления, то есть для Зиты с Леной, но за всю новогоднюю ночь девушки не присели ни разу, как и Алексей, командир штурмовиков.

Четыре бойца в масках с автоматами в руках встали вокруг стола. Мода везде ходить с полувзводом автоматчиков как пришла в Россию вместе с южанами, так и осталась, похоже, навсегда. Один из бойцов стволом показал, чтоб ближние столики отодвинули от охраняемой зоны. Непринужденное веселье в зале потихоньку начало стихать.

– Чего им надо? – спросила Зита у опытной подруги.

– А ничего. Праздника им хочется. Новый год, ты заметила? Вот и пришли на девочек посмотреть, себя показать… уроды. Ладно, сейчас соберусь с духом и пойду ублажать пьяные душеньки, так-то они ничего, лесть любят.

Зита огляделась и кивнула разводящему, чтоб подошел. Парень выглядел растерянным.

– Почему в зал прошли посторонние? – тихо спросила она.

– Так… спецназ с автоматами, у них полномочий всяко побольше наших, – пробормотал штурмовик. – А вон тот вообще хозяин Торгового центра, он везде может ходить…

– … к девочкам, – холодно кивнула Зита. – Ты понимаешь, что лично ответственен за безопасность приглашенных?

– А что я могу сделать? – тихо возразил штурмовик.

– Не дури, – внятно сказала сбоку Лена. – Ты чего заводишься? Ну, пьяное начальство в гости приперлось, в первый раз, что ли? Не обращай внимания, увидишь, они еще и танцевать с нами выскочат, озорники. Ну, ты чего закаменела? Ничего же не случилось!

Умная подружка ошибалась – случилось. Весь последний год штурмовые отряды добивались от жителей подкупольника соблюдения правил общежития – не по форме, по духу. Невзирая на лица и возраст. Рискуя здоровьем и жизнью, отдавая все силы и все свое время почетной службе. Прониклись заданием, загорелись. Начали предъявлять требования к себе. Приняли на себя проблемы и беды города. Как в песне: спартаковцы – белые звезды, чистые сердца. И тут появляется большое начальство. Пьяное, с автоматчиками. Без приглашения. Показывающее – они тут могут все. Вот захотелось праздника с девочками – пришли и празднуют. Захочется – девочек на коленки потянут. А им захочется, мужчины же. Уступить им сейчас – потерять штурмовые отряды.