Зимняя сказка - [10]

Когда Э.Э.Генри (который в течение какого-то времени работал в паре с Питером Лейком) попал под поезд при неудачной попытке ограбления, Ромео Тэн и Бэт Чарни вызвались схоронить то, что от него осталось, в подземном склепе. Ох и смелые же это были ребята, ведь Генри покинул этот мир в ясный как стеклышко октябрьский день, перед которым дождь шел стеной две недели кряду. Вода, словно серебристая парча, выходящая бесконечной лентой из-под ткацкого станка, то и дело подтапливала плотину, и потому по напорному туннелю постоянно сбрасывались ледяные воды переполненного Джером-Парка.

Они пробирались по туннелям в полуночный час, сжимая в зубах веревки, к которым были привязаны мешки с останками Э.Э.Генри. Дно горизонтального туннеля оказалось залитым ледяной водой. В воздухе пахло кислородом, и это значило, что вода появилась здесь совсем недавно. Если бы в этот момент открылись шлюзы Джером-Парка, Ромео Тэна и Бэта Чарни ждала бы неминуемая и страшная смерть, ибо развернуться в этом туннеле было решительно невозможно. Они то и дело останавливались и с опаской прислушивались. В туннеле царила полнейшая тишина. В конце концов Ромео и Бэт добрались до отстойника. Вода здесь доходила им до пояса. Они зажгли свечу, открыли крышку склепа, опустили в него мешки с останками Э.Э.Генри, закрыли крышку, произнесли молитву, состоявшую всего из двух слов, бросили молоток и ломик и тут же поспешили назад. Когда Ромео Тэн поставил ногу на сцепленные руки Бэта Чарни, для того чтобы забраться в туннель, он вдруг услышал странные звуки. Они походили на рев ветра, бушующего в горных высях, или на клокотание гейзера за миг до его извержения. И это значило, что шлюзы Джером-Парка открылись вновь.

– Вода! – крикнул Ромео Бэту Чарни.

Они ползли по туннелю с неимоверной быстротой и вскоре обломали ногти, отчаянно цепляясь за поросшие илом стены туннеля, отчего их руки стали походить на лапы тритона. Но было уже слишком поздно. Они услышали рев хлынувшей в отстойник воды и почувствовали движение воздуха. Поток настиг их уже в следующее мгновение. Пенистая и темная ледяная масса ударила Бэту Чарни по ступням так, что он непроизвольно свернулся калачиком, выбив коленями свои вставные зубы. В этом положении он и простился с жизнью, спасши тем самым от неминуемой гибели Ромео Тэна, поскольку тело Чарни стало чем-то вроде пробки, которую гнал перед собой водяной столб. Лежавший на спине Ромео Тэн с безумной скоростью скользил по илистому дну туннеля. Подъем по вертикальной шахте был не менее стремительным. От резкого перепада давления лицо Ромео Тэна стало походить на собачью морду. Он было задумался над тем, что же станется с ним после того, как вода достигнет верхнего уровня, однако уже в следующее мгновение поток воды выбросил их из шахты (которую они предусмотрительно оставили открытой) подобно пушечным ядрам или, вернее, ружейной пуле, подталкиваемой круглым пыжом. Ромео Тэн пробил головой крышу распределительной станции и неожиданно увидел перед собой усыпанное звездами небо и слепящий диск луны. Этой ясной осенней ночью лежавший под ним город влек его к себе как никогда. Он ясно видел освещенные окна зданий, дым, поднимающийся над трубами, и огни улиц, за которыми темнел парк. Воды Гарлема были залиты светом луны. Ромео приготовился к тому, что в следующую минуту он окажется в открытом космосе. Впрочем, он поднялся над Моррис-Хайтс всего на двести футов, после чего камнем рухнул на яблоню, стряхнув с нее разом все яблоки (исчислявшиеся несколькими сотнями). Ромео Тэн недвижно сидел на дереве, тупо наблюдая за тем, как яблоки скатываются по склону в направлении фермерского домика. Он провел на дереве всю эту ночь, пытаясь осмыслить происшедшее и понять, могло ли произойти нечто подобное с другими людьми или же случилось уникальное событие.

Теперь же Перли Соумз хотел собрать внизу всю свою сотню и целый час обсуждать с нею детали нового плана. По мере того как весть эта распространялась по городу, Куцые, один за другим, чувствовали, что сердце их уходит в пятки. Их тревога оказалась заразительной. Вскоре занервничал уже весь Манхэттен. Подавленное настроение царило даже в мюзик-холлах. Тем не менее к девяти часам вторника вся сотня Куцых молодцов уже находилась в яблоневом саду, разбитом у входа в сифон, готовясь к спуску. Пытаясь скрыть свою нервозность, они то и дело шутили и вели оживленные беседы, темами которых становились ограбления и кражи, а также условия содержания в различных тюрьмах. Ромео Тэну, превратившемуся в ту памятную ночь в инвалида, было дозволено спуститься в отстойник последним и выйти из него первым. Перли же, как и обычно, должен был войти в него первым, а выйти последним. Ровно через три часа все Куцые уже находились в подземном отстойнике.

Они, затаив дыхание, стояли между склепами, ловя каждый звук, Перли же расхаживал перед ними взад-вперед в мерцающем свете дюжины свечей. Все грабители носили черные маски (некоторые из них надели их еще в туннеле) – подвижные элегантные жулики, карманники, «боевики» (главные участники гангстерских войн, не умевшие, однако, забираться ни в чужие карманы, ни в чужие квартиры и потому не пользовавшиеся особым уважением) и даже сам главарь, не терпевший в таких делах ни малейшей фальши. Ромео Тэн стоял, держась рукой за край трубы и вслушиваясь в доносившийся из нее еле различимый белый шум. Перли неожиданно замер на месте и обвел взглядом своих людей, которые все это время стояли совершенно недвижно.