Зимняя сказка - [31]

Дыхание Джоша ласкало ее чувственные губы.

– Кажется, ты похитила мою идею.

– Извини, ты о чем? – Либби забыла, о чем они говорили до того, как их губы соединились.

– Ты говорила о том, что у тебя есть идея получше. А я выдвинул идею целоваться после каждого выполненного действия.

– Ты предлагал целоваться после каждого выполненного действия. А я предлагаю целоваться тогда, когда нам захочется.

Он погладил ее губы.

– Я рад.

– Рад, что мы поцеловались? – Она немного отошла в сторону. Близость Джоша переполняла ее. Либби вновь атаковала посуду. Налив немного моющего средства в раковину, она стала споласкивать не до конца вымытую посуду. Ее старой посудомоечной машине была необходима помощь. И почему только она пользовалась ею, она и сама не знала.

Либби не знала и того, что она делает на кухне и зачем играет с огнем.

– Рад, что мы поцеловались. – Джошуа взял тарелку и положил ее в машину. – И рад, что мы здесь вместе, не ругаемся, а просто моем посуду. И на случай, если я раньше не говорил об этом, мне очень нравится твоя кухня. И я не могу передать тебе, насколько мне понравился сегодняшний день.

– Вечеринка с кучкой школьников или разговоры о поцелуях? – Либби протянула ему стакан. Джош взял его и положил в машину.

– Только не пойми меня превратно, но я пристрастился целовать тебя, а все остальное время проводить с тобой и с Мэг. Кажется, только так и должно быть.

Правильно, но сейчас… Впрочем, она не хотела вновь начинать ссоры с Джошем. Она вообще не хотела говорить, потому что разговоры заставляли ее беспокоиться о том, как им будет больно, когда Джош уйдет. Нет. Она не хотела говорить и особенно думать. Либби просто хотела вновь его поцеловать. Она отвернулась от раковины, обняла мыльными руками шею порядком удивленного Джоша и снова его поцеловала. Она играла с его губами, а потом оставила на его лице несколько мыльных пузырей.

– Эй! – засмеялся он, вытирая пузыри со своего носа. – Мы еще не закончили с посудой, поэтому поцелуй был вне расписания, а пузырей я не просил.

– Я не хочу быть предсказуемой…

– Тебе это не грозит, – поддразнил ее Джош.

– Поэтому я не хочу целоваться по расписанию.

– О. – Он взял в руки немного мыльной пены и шлепнул ее Либби на руку. – Я тоже непредсказуем, но расписание поцелуев мне нравится.

– А мне нравится тебя целовать. – Она вытерла пену и обняла его за плечи. – Мне очень нравится тебя целовать.

– Кто я такой, чтобы спорить с дамой? – Смех привел к еще более страстным поцелуям.

Либби знала, что ей стоит начать беспокоиться, но в объятиях Джоша она ни о чем не думала: растворяясь в его поцелуях, она обо всем забывала.

Топот вернул Либби к реальности. Она оттолкнула Джоша, отойдя от него, но недостаточно далеко, чтобы ее проницательная дочь ничего не заметила.

Мэг стояла в дверях и внимательно смотрела на взрослых.

– Развлекаетесь? – спросила она.

Либби почувствовала, как краснеет.

– Я… мне что-то в глаз попало, и Джош посмотрел, что там могло быть.

– Мне показалось, что это больше было похоже на поцелуй, – хитро проговорила Мэг.

– Мэг!

– И ты ответила на его поцелуй. – Проницательный ребенок нервно засмеялся. – Расслабься. Джош мне нравится, помнишь? Я просто пришла посмотреть, хочет ли он поиграть со мной, но я полагаю, он с большим удовольствием проведет время с тобой. – И Мэг умчалась к себе в комнату.

– Знаешь, ты не перевела мне ваш разговор, – мягко казал Джош.

Либби была поражена. На мгновение она забыла о нем. Она быстро повернулась к нему.

– Посмотри, что ты натворил.

– А что такого я натворил? – Он почти смеялся. – Мне кажется, ты тоже участвовала в поцелуе.

– Я… что ж, мне не следовало… – Либби сопротивлялась желанию топнуть в растерянности ногой. Мужчина и дочь. Она не могла решить, что ее расстраивало больше.

– Мне нужно было предусмотреть, – пробормотала она со всей решительностью, на которую только была способна.

– Либби, мы просто целовались, и ничего больше. Я не думаю, что на Мэг подействовали наши поцелуи. Я уверен, они не нанесли ей психологической травмы. Она, по-моему, совсем не расстроилась.

Либби не хотела слушать, как какой-то офтальмолог пытается выступить в роли психоаналитика ее дочери. Она не хотела говорить ни о чем. Вместо того чтобы разговаривать, она вновь вернулась к посуде.

– И долго ты собираешься молчать?

– Может… Может, не разговаривать с тобой – хорошая идея.

– Она не расстроилась, Либби. – Джош взял тарелку, положил ее в посудомоечную машину и протянул руку за следующей. – Я научился понимать некоторые жесты и позы, пока общался с Мэг. Она не показалась мне расстроенной. Ты расстроилась больше, чем Мэг.

Либби продолжала игнорировать его и мыла посуду.

– Разве она расстроилась, Либби?

– Нет, не расстроилась, – ответила Либби, бросив гневный взгляд на Джоша.

– Тогда что расстроило тебя? – Его голос был нежен, соблазнителен, обольстителен.

– Я… – Либби отчаянно пыталась вспомнить, что же ее расстроило. Все, о чем она могла думать, – только о поцелуе и о том, чтобы оказаться в объятиях Джоша.

– Мне кажется, я схожу с ума, – сетовала она, идя навстречу свои желаниям.

– Мне трудно судить, потому что я уже сошел с ума, – проговорил Джош, прежде чем их губы слились в сладостном поцелуе.